– Ты и это предусмотрел? – уважительно произнёс Гилмор.
– Мы – Сито, – с гордостью в голосе кивнул Баргус. – Отсеивая всё лишнее, мы освобождаем свои мысли…. да и в целом свои жизни для того, что действительно важно.
Гилмор неопределённо качнул головой.
– Итак, – Баргус поднялся на ноги и отряхнул ладони, – тебе, наверное, интересно, зачем я всё-таки позвал тебя с собой, раз весь такой предусмотрительный справился сам?
– Наверняка с какой-то высшей целью, – не смог сдержать иронию Гилмор. – Люди клана Сито ведь отсеивают всё, что просто так.
– Ты прав, – добродушно усмехнулся Баргус. – Мне нужно, чтобы ты показал мне, где ты убил шатуна: вдруг, там же мы найдём ещё кого-нибудь интересного.
– Пойдём, – кивнул Гилмор и, вспомнив свой бой, поёжился. – Хотя я бы на это не рассчитывал.
– Ошибаюсь ли я, предполагая, что из следов битвы ты сможешь создать манадемона?
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Почему?
– Идём, покажу.
Они направились к месту, где Гилмор нашёл и убил шатуна. Дойдя до пещеры, Баргус заглянул внутрь и присвистнул.
– Я смотрю, Принц-Чародей не чурается… – Он не смог подобрать нужного слова, чтобы описать то, что увидел.
– С удовольствием бы чурался, не будь Таким-Себе-Чародеем, – проворчал Гилмор.
Баргус покосился на своего спутника. Взаимодействовали они нечасто: воины и маги встречались в основном по дипломатическим вопросам, а Гилмор, хоть и был принцем, даже на таких встречах почти не появлялся. Однако слухами мир полнится, и Баргус кое о чём догадывался, но не ожидал услышать от старшего сына крови Риордан признание собственного чародейского бессилия. «Кому-то – магия, кому-то – мозги, – про себя вздохнул воин. – Судьба жестоко отомстила семье узурпатора». Мысли Баргуса невольно перескочили на Альбину и Олесю. «Надеюсь, этим девчонкам досталось не поровну только цвета и роста. И воинских талантов». Баргус в который уже раз восхищённо покачал головой. «Скорей бы уже увидеть её в деле».
Гилмор подошёл ко входу в пещеру.
– Нужно было сразу за собой убрать, – с досадой произнёс он, – но когда я сообразил, что шатуны в Ледяных Пустошах сами по себе не бродят, расправился с ним и сразу рванул к девчонкам.
– Ты ведь не знал, что мои ребята бродят где-то поблизости и придут им на помощь, – кивнул Баргус и вдруг пристально посмотрел на Гилмора. – Или знал?
– Я не шпион, – скривился тот, но не отвёл взгляд. – Последний раз окрашивание меток юнцов ваших воинствующих Кланов могло заинтересовать кого-то вне Пути разве что во времена девчонки Рэйхарт.
Баргус помрачнел. Гилмор почувствовал укол совести: Алисия Рэйхарт была Баргусу словно младшая сестра, и произошедшее с ней беспокойно и болезненно отзывалось даже в сердце Гилмора. Он склонил голову.
– Ничего, – Баргус дёрнул головой, будто отгоняя назойливое насекомое, звенящее над ухом. – Я, полагаю, тоже задел тебя своими подозрениями.
– Времена неспокойные, – пожал плечами Гилмор. «Мне порой кажется, что мне собственная мать не доверяет».
– Кстати о неспокойных временах. – Баргус вновь посмотрел на Гилмора. – Как много времени заняло твоё путешествие в другой мир?
– Хм… – Гилмор задумался. – Я пробыл там пятнадцать-двадцать недель, полагаю.
– Тогда ты, должно быть, ещё не знаешь, что твоя Белая Дева – не единственная.
– Почему? – удивился Гилмор. – Я отправился в другой мир как раз после того, как до меня дошли слухи о самозванке, выдающей себя за спасительницу.
