Я подняла взгляд к его лицу и теперь принялась разглядывать его. Чёрные брови, густые и ровные, разлетались от переносицы. Такие же чёрные и густые ресницы — такие пушистые, что хотелось прикоснуться к ним пальцами и узнать, настоящие ли они.
Ровный овал лица — почти женственный — и твёрдый контур губ, не позволявший заподозрить в нём слабость.
Никогда ранее я не видела таких красивых людей… наяву.
Ворон… это имя подходило ему. Но хорошего человека Вороном не назовут, даже за цвет волос. На Островах эту птицу считали вестником бед.
Там, в Башне Слоновой Кости, я познавала тайны магии и истории день за днём, от рассвета до заката. А теперь обнаружила, что о мире вокруг не знаю ничего. Даже настоящего имени того, кто мог стоять у трона императора…
Пока я раздумывала об этом, мужчина поднялся и принялся неторопливо разоблачаться.
Я сглотнула и сама не заметила, как закусила губу. Зрелище его тонких пальцев, расстёгивавших крючок за крючком, будоражило кровь, и чувства, одолевавшие меня, были мне в новинку. Я не знала, как понимать разливавшийся в животе жар, но хотела ещё — чего, не знала сама.
Арн за арном в вырезе его расстёгнутого кафтана показывалась белоснежная грудь — не знавшая солнечных лучей, как и моя.
Он снял кафтан с себя и остался в одной рубахе, которую тут же стянул рывком.
Я ахнула, не сдержав рвавшийся из груди вздох.
Руки Ворона замерли на пряжке ремня.
«Ну же, не тяни!» — одними губами прошептала я.
Но он ждал, прислушиваясь к воцарившейся в комнате тишине, видимо, желая убедиться, что мой вздох только почудился ему. Человек верит в то, во что ему хочется верить. Почти всегда.
В конце концов гость успокоился и потянул ремень, расстёгивая. Лёгкие нижние штаны упали к его ногам, являя на свет бёдра — стройные и мускулистые. Я не сдержала ещё один вздох, но он уже не слышал его.
Натянув через голову длинную ночную сорочку, мужчина проследовал к просторной кровати с паланкином — таких я не видела до сих пор вообще нигде. В комнатах учениц кровати были узкие — и хорошо если не располагались в два этажа.
Он упал на перину и некоторое время лежал, разглядывая складки тяжёлого бархата — видимо, думал о своём. Может быть, о том, зачем приехал сюда. Только потом гость потянул шёлковое покрывало на себя, укрылся и закрыл глаза.
Ещё какое-то время я, затаив дыхание, наблюдала за ним и судорожно пыталась сообразить, что мне делать теперь. Потом улыбнулась самой себе — недавнее сновидение подсказало мне выход.
Не выходя из тени, я проскользнула к мужчине и присела на край кровати. Поднесла одну руку к его глазам и, прочертив магический знак, прошептала слова заклятья. Теперь он увидит меня во сне. И как решил бы любой, незнакомый с магией, подумает, что это был вещий сон — завтра, когда встретит меня наяву.
Я отодвинулась от него, разрешив себе ещё лишь мгновение понаблюдать за красивым лицом, а затем решительно распахнула ставни, позволяя свирепому морскому ветру ворваться в спальню, и, на ходу оборачиваясь чайкой, бросилась в окно.
На следующее утро меня разбудили спозаранку — и дали мне на умывание и одевание четверть часа.
На рассвете нужно было, облачившись в парадную мантию, стоять во дворе, среди других таких же подобранных для смотра.
Уже закончив ежедневные процедуры и выбравшись в коридор, я обнаружила, что кроме меня готовятся спускаться Рейчел и Локлин, но никого из парней в коридоре не было.
