Легенда о Мантикоре. Пропащая душа - страница 27

Эура дремала. В пещере же было тихо и сытно, потрескивали полешки, и зеленоватая позёмка лёгкой дымкой ползла по полу. Или то были не поленья… Тихий шёпот и стук раздавались из глубины. Тень скользнула по разрисованным стенам пещеры. Эура быстро оглянулась: никого. Лишь отблески пламени и темнота, подступавшая плотным кольцом. Из глубин пещеры явственно слышался скрежет, словно где-то близко грызли зубами камни. Эура вытащила из костра горящую палку и сделала шаг в сторону, где звуки были особенно чётко слышны, но тут же отпрянула. На неё из темноты пещеры, перебирая костяшками пальцев, ползла человеческая рука. Тряпка, болтавшаяся на пожелтевших костях, была когда-то рукавом, роскошно вышитым рукавом. Сейчас обрывок истлевшей материи держался лишь на почерневшей от времени манжете. Хозяин руки стоял в отдалении, оперившись сгнившим плечом о стену. В пустых глазницах выбеленного дождями и временем черепа появились всполохи изумрудного пламени. Мертвец втягивал воздух остатками носа, словно гончая, пытаясь почуять добычу. Девушка медленно попятилась, сжимая горящую палку. Коленки её предательски дрожали. Рука приблизилась к ней, быстро перебирая пальцами, словно паук–сенокосец. Эура сделала шаг назад, и угли зашипели под каблуками сапог, зачадили, окутывая едким дымом и вонью палёной кожи. Эура выдернула ногу из костра, резкими движениями пытаясь стряхнуть угольки, а рука ринулась вперёд и вцепилась когтями в колено. Хозяин кинулся вперёд следом за ней. Эура едва успела выхватить клинок, но что сделает простая сталь против магической кости. Клинок лишь оставлял небольшие отметины, на торчащих рёбрах, срезая куски гнилой плоти. Огонь тоже был слабым помощником: мертвецы слепы. Дожди давно выели глаза, оставив чёрные глазницы в которых горел мёртвый огонь. Вслед за первым показались другие обитатели пещеры. Мертвецы, словно страшные куклы, шли вперёд покачиваясь из стороны в сторону, вытянув вперёд остатки рук. Растопырив худые пальцы с длинными пожелтевшими ногтями, они хватали воздух, пытаясь ухватить кусок живой плоти. Зубы их клацали в предвкушении добычи. Эура крутилась, выворачивая мёртвые суставы, ломая колени и пальцы, отбиваясь от рук, пытавшихся разорвать одежду. Мёртвые конечности падали рядом и пауками атаковали отдельно от тела. Одна из отрубленных рук вскарабкавшись по одежде, вцепилась в ладонь. Сквозь разодранную варежку просочилось голубоватое сияние. Нападавшие руки мерзкими насекомыми бросились врассыпную, стуча костями по каменному полу. Мертвец готовый нанести удар в нерешительности замер с поднятым над головой ржавым мечом. Другие просто отступили. Узоры на руке девушке беспокоили их, не давали приблизиться. Мертвецы сбились в кучу и стояли. Наконец один, клацнув зубами, шагнул вперёд, но Эура, быстро стянув варежку, протянула руку в его сторону, и он, скуля словно побитый пёс, отпрыгнул назад. Первый мертвец не унимался: очнувшись от морока, он стал обходить девушку, отрезая путь к выходу из пещеры. Медлить было нельзя: схватив горящую палку, Эура побежала прочь из страшной пещеры. Снаружи бушевала вьюга. Сквозь снег и ветер проглядывали зелёные огоньки россыпью сиявшие из глубины пещер и тени человеческих фигур, худых человеческих фигур видневшиеся в руинах каменных построек вдоль дороги. Страх гнал её вперёд. Внезапно впереди сквозь снег и вьюгу проступила одиноко стоящая башня. Повинуясь животному инстинкту, Эура побежала к ней. А позади уже ковыляла проклятая голодная толпа. Не помня себя от страха, девушка взлетела на верхний этаж, перепрыгивая через ступеньки старой винтовой лестницы. Только затворив тяжёлую дверь и завалив её остатками мебели, она рухнула на пол. Сердце бешено колотилось в груди. В дверь уже скреблись, ковыряя окованные железом доски грязными ногтями. Её быстро выследили по запаху плоти и крови… живой крови….