Эгар побледнел.
– Скоро люди пожалели, что беспощадно расправились с лесами. Дичи не стало, ягоды и грибы исчезли. Южные земли перестали плодоносить. Жара и ветер иссушали любые посевы. В период дождей почву размывало, и весь плодородный слой стекал вместе с потоками дождевой воды в море. Только скудная трава росла на юге. Человек сам разрушил своё благополучие.
Люди вспомнили о нас и попросили приюта. Мы пустили их на свою землю, но настрого запретили впускать чужеземцев.
«Наша земля для вас – пусть ни один чужеземец не ступит на неё!« – сказал людям Светлейший.
Именно тогда, когда последний человек вошёл в благодатную землю, в Невысоких горах появились вулканы. Мы воздвигли их для защиты страны с юга от непрошеных гостей. Так возникло княжество Нодель. Эльфы же постепенно ушли за Высокие горы, запретив людям ходить за нами. Здесь мы жили долго, сдерживая и контролируя тёмных.
– Ты сказала, что люди не видят будущего. А эльфы? – поинтересовался Эгар.
– Я знаю его наперёд, – улыбнулась странница.
– И каково же оно?
– Неоднозначное! В нём будет любовь, счастье, а также боль и несчастье, в конце мы оба умрём от руки одного человека, – твёрдо ответила эльфийка и посмотрела на Эгара.
– Может, назовёшь, кто замыслил такое зло? Я убью его прежде, чем он подберётся к тебе, – вскочил на ноги княжич.
– Себя убьёшь?– спросила дева.
Эгар застыл на месте.
– Я… Я. Да я никогда…
– Ты уже сделал это, – ответила дева. – Дал клятву, которую не сможешь сдержать. Да, и лучше я умру, чем позволю тебе исполнить её.
Эгар ошеломлённо смотрел на странницу. Такого исхода разговора он не ожидал.
– Ты… ты проникла в мои мысли! – выкрикнул княжич.
– Я их услышала раньше, чем увидела тебя. Нет нужды проникать в твою голову.
– Получается, ты знала обо мне всё раньше, чем мы встретились?
– Да, и я шла навстречу! – сообщила эльфийка. – Я выбрала свой путь, Эгар, будущий князь Ноделя.
– Будешь моей?
– Иначе ты меня не встретил бы! Айрисиэль!
– Что?
– Айрисиэль! Моё имя Айрисиэль! Эльфы называют имя только супругам.
Эвелин сидела в тронном зале подле отца и со скучающим видом стойко переносила ничем не примечательную церемонию поздравления. Девушке приходилось мило улыбаться каждому, кто приближался к помосту и выражал пожелание здоровья и процветания княжне.
Первыми выразили почтение Эвелин взрослые лорды-наместники, управлявшие крупными городами Ноделя. К старым лордам княжна испытывала уважение. Когда же потянулись их молодые сыночки, девушку одолела скука. Каждый подходил с намерением понравиться Эвелин. Заведомо известные заискивания утомляли. Она развлекала себя тем, что рассматривала трещины в помосте, или играла в перемигивание со свечами, освещавшими зал. Но и это ей, в конце концов, надоело. Тогда Эвелин стала прислушиваться к перешёптываниям братьев, стоящих позади тронов отца, мамы и сестры. Эти разговоры развеселили девушку и сильно мешали сохранять вид серьёзной принцессы.
– Смотри, смотри, вон у того остолопа из Наата слюни сейчас потекут! – заметил Майкл.
– Ага! Он смотрит на Эвелин, словно на луинильский (Луиниль – звезда) пирог. Взгляд голодный! – поддержал брата Джонатан.
– Не голодный, а бестолковый!– поправил Ричард. – Такими глазами только верблюд на козу смотрит, когда она ветки жуёт. С одной стороны, удивление и восхищение, а с другой, страх.
– Почему страх? – спросил Майкл. – Эвелин нестрашная.
