– Коза тоже нестрашная. Просто верблюд – дурень, не знает, что с ней делать, – все три разом загоготали шёпотом. Леди Глэдис одарила сыновей колким взглядом. Смех умолк. Эвелин силилась сохранить серьёзный вид.
– Нет, ну вы только взгляните на этого проныру из Вадата. Он явно о себе высокого мнения.
– Смотрите, идёт к Эвелин, как напыщенный павлин.
– Вот бы перьев ему в зад натыкать!
Эвелин не сдержалась и прыснула. Хорошо, что дамам полагался веер. Хотя за окном зима, в помещении становилось душно, и поток воздуха спасал часто от обморока.
Движение Эвелин веером молодой лорд из Вадата расценил как знак. Внутренний павлин от гордости надулся сильнее.
– Сейчас лопнет, – заявил Майкл.
– Не знаю, как он, а вот сюртук точно, – отозвался Джонатан.
– Сейчас пуговица отлетит, – заявил Ричард.
Эвелин представила всё в ярких красках: отлетает пуговица, лопается сюртук вместе со своим хозяином. И вдруг произошло невообразимое. Не дойдя до помоста пары шагов, молодой человек издал громкий звук, не услышать который было невозможно. Затем пуговица на груди сюртука спружинила и отлетела, а сам торжественный туалет лопнул по швам. По всему залу поплыл запах тухлых яиц. Дамы и лорды зажимали носы и отворачивались. Вееры заработали как один одновременно.
– Вот вонючка!
– Как корюха!
– Фууу, Эвелин, как тебе такой женишок? Задохнуться можно!
Княжна не ответила. Она задержала дыхание. Молодой лорд смутился. Он не понял, как получился такой конфуз. Покраснел ярче свёклы. Эвелин натянула на лицо снисходительную улыбку, всё ещё боясь вздохнуть. Напыщенный павлин вмиг превратился в смущённого цыплёнка. Протараторил что-то заученное под нос и исчез из зала.
– Вряд ли мы увидим его на балу, – заметил Майкл.
– Минус один, сестрёнка, – шепнул Джонатан.
– Шшшш, – грозно зашипела леди Эгар.
Все разом успокоились.
Вдруг к трону княжны устремился неизвестный темноволосый лорд. Трудно сказать, сколько ему лет. Внешне юн, но в глазах… слишком много в его глазах мудрости для молодого человека. Статью и гибкостью движений походил на танцора. Отсутствовала мужская грубоватость.
Незнакомец заинтересовал Эвелин. Безусловно, он хорош собой: благородные черты лица, словно божественная длань причастна к его сотворению, высок, худощав, узок в кости. Однако биться с ним в поединке, вряд ли кто изъявит желание. Узкокостность отнюдь не делала мужчину хиляком. В этом по-девичьи стройном высоком теле чувствовалась немалая сила. Все окружающие инстинктивно ощущали, что от него исходит опасность.
Когда молодой мужчина со взглядом мудреца пересекал зал, все присутствующие, кроме княжеской семьи, погрузились в забвение. Время для них остановилось.
Эвелин всего этого не заметила. Девушка приклеилась взглядом к незнакомцу. Больше всего на неё произвели впечатление глаза мужчины янтарного цвета. Вот, казалось бы, что может быть теплее этого оттенка?! Однако глаза лорда не излучали тепла. Наоборот, настораживали и заставляли сжиматься от страха. Незнакомец не отрывал глаз от Эвелин. Ни пошлости, ни обожания во взгляде не было. Неизвестный красавец смотрел на княжну, как хищник на жертву.
Незнакомец привлёк к себе и внимание княжичей. Братья переговаривались между собой.
– А это кто? – шепнул Майкл.
– Первый раз вижу, – отозвался Джонатан
– Я тоже не знаю его, – внёс лепту Ричард.
Если бы кто-нибудь из детей посмотрел в тот момент на родителей, то заметил бы, что гостя оба хорошо знали, но радости от встречи не испытывали.
