Легенда о священной утке - страница 7

Алексей вспомнил прошлый год. Он ездил с инспекцией в губернию7, и обратно, возвращался в полной темноте. Было то же время года, где-то начало декабря. Неторопливо бежали лошади, кучер дремал на козлах, а ему было не спокойно. Мороз крепчал. Он помнил, что перед выездом хотел одеться теплее, но думая быстро управиться с делами, оделся легко. И с каждой минутой, в том карельском лесу, у него нарастала похожая напряженность.

Он беспокоился о том, что с кучером или лошадьми может что-то случиться. Это беспокойство было абсолютно нелогичным, и выходило из каких-то потаенных полочек сознания. На ум пришло сравнение с атакой французских солдат, которые сомкнутым строем шли навстречу русским. И если с французами можно было сразиться, то сражаться с морозом было бесполезно. Ты не можешь построить отряд и дать команду «пли» при приближении врага. Против мороза ты всегда сражаешься один.

Алексей встрепенулся. Разум его перенесся из карельских лесов на самый север Пермских земель. Мороз усиливался, но сейчас он был готов к нему. Что было в этом лесу? Он видел, совершенно другой лес. Немного сбейся с пути, и ты уже окажешься на тропе верной гибели. Кто живет в этой тьме? Вечные души прошлого? Или мрак хранил героев бесчисленных поток преданий, накопившихся за долгие годы? Но ни одна подсказка не пробивалась сквозь безмолвную стену леса.

Как началась твоя жизнь? Это была любовь двух человек, сотканная из тысячи случайных событий жизни их предков? Или это была единая вереница судьбы, создавшее твое тело? Кто ты? Ты знаешь, кто создал твое тело, но знаешь ли ты, кто создал твою душу? Что такое твоя душа? Только ли комок воображения, или действительно внутри тебя находится волшебное таинство? Живи. И ты сам когда-нибудь ответишь на этот вопрос.

Внезапно кучер на козлах встрепенулся:

– Подъезжаем, барин! Вон оно, Благое. Ей Богу, мы скоро уже будем там! – Кучер повернулся с белым от холода лицом.

– Ну-с, замечательно, значит – буркнул себе под замороженный нос Порох, и еще сильнее натянул ворот армяка на голову.

– Останови! – Неожиданно громко сказал Алексей.

Кучер остановил коляску, и Алексей ступил на неглубокий свежий снег. Ему легко шлось по такому снегу. Он не скрипел, а буквально исчезал под подошвами. Алексей быстрым шагом пошел впереди экипажа. Тогда, в карельском лесу, он тоже вышел из коляски и пошел рядом. Пешая ходьба согрела и успокоила его. Вскоре они достигли небольшой деревни, где нашли ночлег. С тех пор Алексей полюбил ходить по зимнему лесу.

Теперь, он тоже решил пройти пешком. Это поможет ему успокоить скомкавшие за последние дни мысли. Прохор закурил трубку, и пару раз что-то буркнул кучеру, но тот упорно молчал. Вот они добрались до места, в котором им предстояло узнать судьбу брата. Каждый размышлял о том, что ждет их здесь. Над деревней стоял мрак, который, казалось бы, почти поглотил ее. И окна не светили, и дым не шел – то был край земли.

– Ну, слава тебе, Господи, приехали! – Алексею глубоко поклонился мужчина лет пятидесяти, который, чуть было не упал в снег. От волнения, он даже забыл представиться. – А я-то думал, так и пропадать мне в этом чертовом краю.

– Ну, давай, осторожно. – Алексей сухо посмотрел на мужчину, и кивнул в сторону дома. – Мы замерзли в дороге. Ты староста?

– Да. – Немного испугано ответил мужчина. – Степаном меня зовут.

Это было самая большая и справная изба в деревне, стоящая на въезде немного особняком. Всего здесь стояло около 20 изб, раскиданных вдоль дороги по непонятной системе. Алексею подумалось, что никакой системы и не было, а строили, как придется. Он снова посмотрел на избу старосты и подошел к крыльцу. Поднявшись на него, он прошел в сени, в которых, почти в полной темноте, угадывалась лестница. Поднявшись по паре ступенек, он оказался в коридоре, который вел в жилые комнаты.