– Так меня этот….– Авундий хотел выругаться, но, взглянув на Хагена и Вейм, осекся, – мальчишка этот не пускал. Я говорю: “к господину иду с вином”, а он головой мотает: не понимает, дескать. Дурной видимо или немой. Я ему снова: “пусти, говорю, небом обиженный”. А он хвать за шкирку и не отпускает: еле порвался. Тунику вот мне порвал, окаянный!
– Марш на кухню! Скажи, чтобы завтрак накрывали!– Рявкнул Эрик, прерывая словесный поток Авундия.
– Отец, можно я заберу амулет?
– Он твой, – пожал плечами Эрик. – И постарайся больше его не терять. Ладно, дочка? Он был очень важен для Веспер, не знаю уж почему.
Вейм кивнула.
Завтрак в доме леди Эйтель Прекрасной начался раньше обычного. В большом зале слуги неторопливо накрывали длинный деревянный стол, разносили бронзовую посуду, подносы с едой. В центре стола сидел Эрик. Его новая жена Кира из-за рождения дочки осталась в Таммивиле, поэтому по левую руку от него сидела Эйтель Прекрасная, хозяйка этого дома. За то время, пока Вейм не видела её, женщина не постарела, а повзрослела, приобретя зрелую красоту взамен очарования юности. По рядом с ними сидели сонные дочери с зелеными от вчерашних возлияний мужьями. Они попеременно зевали и недоуменно спрашивали друг друга, какой недобрый сон заставил Эрика встать пораньше и почему другие должны из-за этого страдать. Рядом с ними группкой сидели внуки лорда Таммивильского. Монотонно, словно живые куклы, размазывая кашу по тарелкам деревянными ложками, они умудрялись заодно испачкать скатерть, суетящуюся нянюшку поджарых охотничьих псов, выпрашивавших подачки, слуг и даже деда. Чуть далее, сидели прочие родственники милостиво допущенные к столу. Вейм выделили место в уголке стола между подслеповатой теткой, пятиюродной сестрой одной из бывших жен Эрика Таммивильского и заспанными менестрелями. Менестрели пытались что-то бренчать на лютнях, но решив, что на годный желудок и соловей не поёт, принялись за поросенка. Спутников Вейм отправили завтракать со слугами на кухню. Вейм молча ела, мысленно благодаря богов за завтрак, не забывая при этом прятать часть еды в сумку. Вино до края стола не доходило, пропадая где-то на середине пути. Менестрели разговлялись припасенной с вечера медовухой и пытались споить Вейм. Однако женщина, не поддаваясь на уговоры, пила лишь воду. Она уже собираюсь тихо покинуть свое место, осушив напоследок предложенный бокал с медовухой, как на желтой поверхности напитка показалось изображение головы Стилмата. Подмигнув голубым глазом, дракон качнул рожками и исчез, оставив на дне бокала всего лишь каплю пенного напитка.
– Леди Вейм леди Вейм, – окликнул ее звонкий детский голосок.
В наполненном прежде гулом зале стало тихо, словно в склепе.
Вейм встала. К ней подбежал босой мальчик лет пяти в грязной рубахе и порванных штанах.
– Леди, Вейм, в порту пожар. Ваш корабль сгорел, – протараторил он, не успев отдышаться. – Корабль ваш сгорел. – Он протянул грязную ручку, требуя вознаграждения.
– А люди?
Мальчик пожал плечами.
– Хочешь получить еще серебряный? – Кинула ему монетку Вейм.
Мальчик кивнул русой головой.
– На кухне найдешь советника Хагена, скажешь ему: «Вейм каски сеурата миниа»,– спокойно проговорила она.– И проведешь в порт. Я буду вас там ждать. Запомнил?
Мальчик кивнул и скрылся в одной из узких боковых арок, ведущих в другие помещения дома. Вейм спокойно, словно ничего не произошло, стала из-за стола, вытерла руки о скатерть и, не обращая внимания на любопытные взгляды, направилась к двери.
