После бури наступил мертвый штиль. Легкие ласковые волны плескались о борта «Хелессы», разбиваясь пенными брызгами. Но Рэн знала теперь, что море обманчиво, непостоянно и ревниво. Оно тут же отбирает все, что дает. Как Брайс может любить море? Она его ненавидела. И кругом, насколько хватает глаз, один и тот же однообразный пейзаж – живая, зыбкая вода.
Дни становились все жарче, и жажда мучила людей постоянно. Рэн, как и все, жадно припадала к грубой глиняной кружке, на дне которой плескалась мутная вода. Ее хватало на пару глотков, и потом она старательно собирала капли губами.
Прошло уже три дня, но ничего не изменилось, та же неоглядная волнующаяся гладь воды. Брайс заперся в капитанской каюте со старыми картами Южных морей. Трэйд угрюмо мерял шагами палубу. Он проклинал свою беспечность. Ведь, когда Брайс слег, корабль перешел под его управление. Но тревога за Рэн вытеснила все остальное, и команда оказалась предоставлена самой себе. Они пили, играли в кости, веселились, и никто не подумал о бочках, прикрученных веревками на палубе!
Рэн спустилась в каюту, но Брайс, казалось, даже не заметил ее присутствия. Хрупкие истончившиеся от времени свитки с самыми первыми картами морских путей Юга были разбросаны по полу, а сам он что-то лихорадочно чертил на одном из кусков пергамента. Она некоторое время стояла, наблюдая за ним. Почувствовав ее взгляд, Брайс поднял голову, его глаза победно блестели, и у Рэн отлегло от сердца. Он знает, как спасти их, никто не умрет! Иначе он не радовался бы так!
– Видишь вот эти точки? На новых картах их нет, потому что мореплаватели последних столетий не плавали дальше Южного Рога! Но эта карта… она нарисована еще в эпоху первых королевств! Эти точки – острова! Мы немного отклонились на запад, но все равно они очень близко! Острова, понимаешь! Мы, самое большее, в паре дней пути до них…
Люди воспряли духом, они с надеждой смотрели на Брайса, забыв, что он чужеземец и хейль. Брайс все время проводил на палубе или в каюте, рассчитывая, прокладывая путь. Для него это был вызов, и он с радостью принял его. Провести корабль там, где не плавали уже много столетий, обмануть стихию и рифы, снова победить!
Над ними раскинулось ясное безоблачное небо серо-синего цвета, словно подернутое дымкой, ни попутного ветра, ни даже легкого бриза… Брайс про себя выругался. «Хелесса» была оснащена двумя мачтами, но весел на ней было мало, ими пользовались в основном лишь при выходе из узкого Торгового пролива или для маневров в порту. Теперь команда села на весла, сменяя друг друга. «Хелесса» медленно и неохотно поворачивалась на юго-запад, к безымянным островам.
Рэн едва успевала перемолвиться с Брайсом парой слов. Он постоянно был кому-то нужен то на палубе, то в каюте, чтобы сверить с картой их путь, то на мачтах… Она видела, что Брайс измучен до предела, но упрямо не желал этого признавать. Несколько раз, когда никто не видел, Брайс в изнеможении цеплялся за борт и, тяжело привалившись к нему, стоял, пока мир вокруг не переставал кружиться и исчезала дымка, подернувшая все вокруг. Но он твердил себе, что это пустяки, главное – найти эту проклятую сушу, а потом можно заняться и им.
