– Лив, это.... В это сложно поверить.
– А ты поверь. Главное, Джеймс Райт устроил нам встречу, на которой мы с твоим сыном обсудили всю сложившуюся ситуацию, – я взяла отца за руку, смотря прямиком в его глаза. – Пап, Трэвис не держит на тебя зла. Он простил тебя и он принял тебя, как своего отца. Твой сын назвал меня своей сестрой и обещал поддерживать со мной связь, как мой старший брат. Поверь мне, твои муки неоправданны и незаслужены. Твой сын твоя точная копия, как внешне, так и душевно. Когда я общалась с ним, мне в какой-то момент показалось, что я вновь вижу тебя молодого.
– Трэвис Вильямс, – голос отца дрожал. – Он взял мою фамилию.
– И принял тебя и твое наследие. Он твое лучшее наследие, чем я.
– Не говори так. Вы оба для меня важны и оба образец для гордости, – отец крепко сжал мою ладонь. – Так он не ненавидит меня?
– Пап, Трэвис не ненавидит тебя. И он поверил в то, что ты поступил хоть и не совсем правильно, но ты все ровно любил его. Твой сын такой же мягкий и рассудительный, как и ты. А его глаза – копия твоих глаз.
– Господи, у меня есть сын, – отец продолжал дрожать. – Это ему сейчас около сорока лет получается.
– Сорок один год, если быть точнее. Но у него нет семьи и детей. Как я поняла, он всего этого сторонится и старается избегать отцовства всеми силами.
– Сейчас ты скажешь о том, что я послужил причиной подобного поведения с его стороны.
– Заметь, ты сам это сказал, – я улыбнулась, смотря на отца мягким и заботливым взглядом. – Но я постараюсь помочь брату перерасти эти понятия и стать таким же отличным отцом, каким был ты для меня. Пап, я к чему это все говорю. Не вини себя за этот поступок. Ты дал Трэвису жизнь и парень смог добиться успеха и достойной жизни. Ты делал тоже самое всю свою жизнь, что Трэвис со стопроцентной точностью копирует с тебя. Он твое прямое продолжение и истинный наследник семьи Вильямс.
– Он хоть и наследник моей крови, но ты не меньше Вильямс, чем он.
– Я знаю, пап. И моя фамилия— самае большое и дорогое сокровище для меня. Я никогда не откажусь от неё и всегда буду с гордостью говорить о том, что я Оливия Вильямс, и я дочь Ричарда Вильямса.
– Спасибо, Лив, – отец прижал меня мертвой хваткой к своему телу. – Я даже не мог и мечтать о том, чтоб обрести не только дочь, но и сына.
– Поверь, все возможно в любом из девяти миров. И как говорит профессор Вайт, никогда нельзя исключать ни одну из возможных вероятностей.
– Я люблю тебя, Оливка. Моя душа всегда будет с теплом наблюдать за тобой. Я верю в то, что ты найдёшь своё место и станешь великой и счастливой. Ты все сможешь, дочка, и ни одна сила во Вселенной никогда не сможет остановить тебя и помешать тебе обрести своё счастье. Верь в себя также, как я верю в тебя.
Я ещё раз плотнее прижалась к телу молодого парня. Почему-то в этот момент я почувствовала до боли знакомый аромат терпкого парфюма отца. Когда я посмотрела на обнимающего меня парня, то увидела отца в его классическом взрослом виде. Он сидел в темном брючном костюме, а его лицо озаряла широкая улыбка.
– Я люблю тебя, пап. Спасибо тебе за все, что ты дал мне и за твою безграничную и чистую любовь. Я всю свою жизнь буду помнить о тебе и постараюсь дать своим детям все то, что дал мне ты. До встречи.
Я шептала свои слова тихим и дрожащим голосом. Мои глаза были мокрыми от слез, а в горле встал большой ком. Отец коснулся своими губами моего лба, после чего в мои глаза ударил яркий луч света.
