Напрасно её спутник ерепенился. Завтрак оказался настолько питательным, что усталость мигом отступила, и всё тело наполнилось новыми силами. Казалось, что не было несколько минут назад изнурительной тренировки, а боец оказался готов как минимум ещё к нескольким часам занятий.
Он думал, что Милана почему-то рассержена, вот утро и выдалось таким неприятным. Но, как оказалось, никакой обиды не существовало. Девушка то и дело поглядывала на него и еле заметно улыбалась, видя, какое выражение приобрело его лицо. У кого и было чувство подавленности, так это у самого Флаури. Эльфийка нарочно ничего не говорила, ожидая, когда же в его душе восстановится спокойствие, и молодой человек сам пойдёт на разговор.
Флаури ехал в седле, закусив губу, тоже сдерживая грызущее сердце стремление завести беседу. Он страшно метался в размышлениях, пытаясь что-то сказать и, наоборот, в то же время молчать, как рыба в воде. Но всё же болтливый характер сыграл свою роль в этом поединке.
– О чём думаешь? – как можно спокойнее сказал сын Варнора, опасаясь гневного настроения Миланы.
– Скажи, почему ты всё-таки выбрал путь со мной? – не поворачивая головы, поинтересовалась она.
– А почему тебя это интересует? – словно и не удивился вопросу Флаури. Будто бы ожидал.
– Не хочешь – не говори, но вопросом на вопрос отвечать ни к чему, – сказала девушка, посмотрев ему прямо в глаза.
– Дак ты же первая… – хотел возразить тот.
– Ну и что? Я – девушка, мне можно, – с лёгкой суровостью в голосе произнесла Милана.
– Я должен отомстить за смерть моего отца. И не отступлюсь, пока не найду тех, кто это сделал, – собеседник выдержал паузу и вновь продолжил, видя, что Милана не собирается отвечать: – Ты не ответила на мой вопрос.
Девушка еле заметно кивнула, давая понять, что помнит его слова. Она крепко сжала поводья.
– Думаю о последствиях, – кратко вымолвила эльфийка.
– О последствиях чего? – невозмутимо спросил Флаури.
– Войны, конечно! – протянула она, перебирая в руках поводья.
– Может, мы успеем её предотвратить? – как-то неуверенно предположил Тимбертон.
– Нет, – отчаянно покачала головой эльфийка, – она началась тогда, когда опустел Хадалмар, возможно, даже раньше. Предотвратить войну нельзя, нужно её остановить. Сейчас очень трудно будет это сделать. Но шанс всё же существует. И он будет существовать, пока мы с тобой живы.
– То есть, хочешь сказать, если мы погибнем, то весь мир обречён на истребление? – робко осведомился Тимбертон.
Милана промолчала. А тому достаточно было увидеть её выражение лица, чтобы не задавать больше никаких вопросов.
Они ехали так ещё около четырёх часов – не переглянувшись и не перемолвившись даже словом.
Время уже перевалило за полдень, а путники продолжали без остановки продвигаться на северо-запад по тракту к гряде Садрит. Там, слышал Флаури, находятся какие-то довольно крупные поселения, располагающиеся недалеко друг от друга вдоль реки Айв, от самой гряды до места, где она разделяется перед Одинокой горой. Словно гигантский раздвоенный змеиный язык, два русла огибают гору и уходят на запад и на север, образуя тем самым границы Свободных Земель. Проживающие здесь люди не очень жаловали чужеземцев, однако и не гнали их прочь. Никто не признавал правителей, управления как такового не существовало – люди жили каждый своей жизнью: простые крестьяне засеивали поля, пасли стада; лучшие охотники и рыболовы добывали себе пропитание в лесах и реках; кто-то прожигал жизнь в кабаках Нараяна, – единственного города в области, больше напоминавшего огромную деревню.
