– Мысленно. Они понимают меня, а я чувствую, что они хотят, – объяснила спутница.
– Наверное, это здорово. Я бы сам не прочь пообщаться со своим Сириусом, – Флаури потрепал коня по загривку.
Милана лишь пожала плечами. Она была рада, что её спутник смог отвлечься от тёмных мыслей и поговорить на более приятную тему. Таких разговоров им не хватало с самого знакомства.
Нараян внезапно раскинулся из-за вершины зелёного, поросшего ольшаником, холма. Гигантское поселение, уходя далеко на север к морю, занимало просторы равнины, которую невозможно было объять одним взглядом. Казалось, ему нет конца. Маленькие бревенчатые домики с плоской крышей, словно пеньки, были понатыканы везде, где позволяло пространство. Узенькие проулки вмещали лишь одного человека. Хотя прослеживались очертания нескольких, видимо, центральных, улиц – здесь могли уместиться телег пять-шесть в ширину. Холмы, окружавшие со всех сторон равнину, тоже потихоньку оккупировались жителями, что возводили простенькие домики прямо на склонах.
Утро в Нараяне встречали довольно рано. Из печных труб уже струился серебристый дымок, народ постепенно растекался по улицам.
Городские окраины чернели пятнами пожарищ. Не дававшие покоя банды разбойников, прячущиеся по пещерам и лесам, то и дело поджигали ближайшие дома. Многие так и оставались лежать в руинах, на месте некоторых же отстраивались новые. Даже сейчас в нескольких точках виднелись возвышающиеся бревенчатые постройки, ещё сверкающие новизной сруба.
Звуки, наполнявшие воздух Нараяна, как показалось Флаури, практически ничем не отличались от деревенских в Веорне. Просто их здесь было в десяток раз больше. Но не ощущалось в городе-деревне того спокойствия и безмятежности, которыми насыщена простая деревенская жизнь. И даже не из-за того, что Тимбертон очутился здесь впервые. Просто люди не те. Издалека уже чувствовалась атмосфера, в которой они живут. Беспечность, безразличие, скупость и какая-то странная злоба. Не та злоба, что толкает людей на войны, что заставляет ненавидеть друг друга. Здесь люди словно обозлены сами на себя. Хотя этого сыну Варнора точно не понять.
Семерых всадников нигде не было видно. Очевидно, они уже давно в городе. Флаури и Милана внимательно осматривали всё вокруг в поисках знакомых доспехов.
Склон облысевшего холма медленно перетёк в узкую песчаную тропку, изгибами между огромных валунов уходящую к Нараяну. Лошади лениво плелись, низко опустив головы. Стук копыт глухо отдавался в ушах Флаури, который сонно пригнулся к шее Сириуса. Так он ехал последние полчаса, пока солёный морской ветер не ударил мощным потоком в лицо.
– Ну и трущобы! – потирая слипшиеся глаза, подивился он.
– Нам нужно выйти к порту, – заключила Милана. – Только очень осторожно!
– К порту?! – воскликнул недовольный спутник. – Ещё целых полдня пути!
– И эти полдня тебе скучать не придётся. Смотри, как бы кто не кинулся на тебя, а то местные здесь, похоже, чужестранцев не особо жалуют.
– Как-нибудь разберусь, – буркнул Флаури, но, заметив недобрые взгляды на лицах жителей, когда они проезжали мимо первых строений, тут же потупился. – Вместе как-нибудь разберёмся, – испуганно шепнул он Милане. Та сначала чуть не залилась смехом, но сдержалась.
Жители Нараяна недовольно таращились на путников.
«Какое жуткое место. Прям как голодные волки смотрят, – подумал Тимбертон и повернулся к Милане. Девушка, не обращая внимания на посторонних, спокойно направляла Сабрину по дороге через поселение. – Как ни в чём не бывало… Это надо уметь! Может, она под гипнозом?..»
