– Бэтти, неужели ты не видишь меня?
– Что? – не расслышала Бэтти.
– Я тут уже дедушкин брейк отплясываю! Напротив тебя!
– Ирина! Так это ты в белом?! Я иду.
Когда подруги наконец встретились, обе сорвали голос, оценивая наряды друг друга. Бэтти выражала восторги по поводу легкого белого платья миди у Ирины и идеи сочетать его с синей маской, перекликающейся с лентой на талии. Ирине же было достаточно начать с фразы: «Ты прекрасно выглядишь», – и дальше Бэтти сама отлично справилась с описанием своего короткого фисташкового платья с изумрудным шлейфом и золотой маски.
– Мне что-то жарко, пойдем выпьем воды, – предложила Бэтти.
Неподалеку был накрыт стол с едой и напитками. Вокруг него вился прим Пончо со своими мучными изделиями; несмотря на тучную фигуру, он бодро пританцовывал, предлагая кексы и тортики всем, и подходившим к нему, и проходившим мимо, догоняя их прыгучей походкой медведя-мотылька.
– Смотри-ка, Ирина, – приговаривала Бэтти. – Как порхает! Бабочка!
Обе девушки пребывали в приподнятом настроении. Даже университетская библиотекарша, стоявшая возле Пончо, танцевала весь вечер. Нимфы пели невероятно мелодичную и красивую песню. Вечерний ветерок разносил их обволакивающие голоса по всей округе. Ирина прислушалась. Музыка вокруг начала разливаться внутри.
– Можно пригласить вас на танец? – внезапно раздалось созвучно мелодии.
Очнувшись от мыслей, Ирина увидела перед собой высокого молодого человека в черном мундире с золотыми пуговицами и черной маске, с выразительными глазами, отражавшими то темную ночь, то яркие огни карнавала. Ирина молча положила левую руку в протянутую им мягкую теплую ладонь и последовала за его завораживающим голосом. Мир закружился. Остались лишь яркие пятна красок и света, люди исчезли, речь их умолкла, одна мелодия доносилась откуда-то издалека… Остался этот взгляд, обладавший еще большим притяжением, чем голос. Его серые «зеркала души», отражая карнавальную ночь, становились глубже и загадочней оригинала. В ответ зеленые глаза Ирины, отблескивая светом праздника, играли ярче горных самоцветов.
Близилась полночь. Белый диск луны повис в небе над Блоссомом. Время шло или остановилось? Этого никто не понимал, хотя уже не одна мелодия сменила другую. Очарованные души продолжали танцевать. «Кто же ты?» – думала Ирина.
– Чудесный праздник, – начал он, будто услышав ее вопрос.
– Да, тут сказочно, – согласилась Ирина. – Я полюбила этот город задолго до того, как переехала сюда.
– У меня он тоже всегда вызывал интерес.
– Возможно, я ошибаюсь, но ваш голос мне кажется таким знакомым.
– Возможно.
– Покажите лицо, – попросила Ирина.
– На карнавале не принято снимать маски, – сказал он, мягко улыбнувшись.
– Всего на секунду, никто заметит. Смотрите… – сказала она и на мгновение открыла лицо, улыбаясь ясными глазами.
– Вы прекрасны и без всяких украшений.
– А вы? – спросила она.
– Тоже неплох, – ответил он.
– Ирина, идем! Тут наши собрались! – позвала Бэтти, схватив обоих за руки, и потащила их за собой.
У столика собралась небольшая компания студентов, кто откуда: однокурсницы Ирины, Дэв с друзьями и Эмма, отыскавшая Бэтти среди множества масок. Дэв все поправлял свою взъерошенную золотисто-пшеничную шевелюру. Он чувствовал себя скованно в строгом изумрудном мундире, но после бесспорных комплиментов девушек костюм стал для него подобен второй коже, и Дэв снова был собой – душой компании с несметным количеством шуток.
