– Чего?
– Ну, может быть, ты с кем-то из братвы твоих братьев решил пойти.
Почему-то он даже ощущает какое-то облегчение, несмотря на явную угрозу в ее словах. Канзан нервно усмехается.
– Нет уж. Это бред. Да и они бы меня никуда не взяли. А это так важно? Мне, хм, нельзя ни с кем ходить?
– Слушай, – Сакара разводит руками. – Запретить я тебе не могу, но ты видел много разных лиц, поэтому Саан может расстроиться. И те, кто за ним стоит, тоже.
Это угроза. Тут даже спрашивать нечего.
– Я никуда не ходил.
Канзан не хочет оправдываться, но ссора с Сааном и другими отморозками – последнее, что ему нужно. Особенно сейчас.
– Мне не спалось, и я просто бродил по кварталам. Все.
– Я тебе верю, просто мне, знаешь, тоже может достаться.
– Тебе?
– Ну, это же я тебя привела.
– Я… Я об этом не подумал.
– Расслабься! – она пихает его в грудь, смеется. – Ты будто палку проглотил. Ты чего?
– Да почти не спал.
– Понимаю… Пойдешь с нами на дело?
– Сегодня?
– Не знаю, скорее, нет.
Отказываться точно не стоит. Канзан еще сам не понимает, что ему делать с его новой силой. Никому не рассказывать про нее, это точно. Но рвать связи нельзя, раз уж Саан может расценить это в качестве угрозы или предательства.
– Пойду, конечно.
– Ха! Это хорошо. Саан только просит зайти сегодня. Знаешь, хочет на тебя еще посмотреть.
Канзан кивает. Не задает лишних вопросов. Да и в этом, кажется, нет ничего странного.
– Ты довольно рано пришла. Я думал, что вы только вечерами встречаетесь.
– Ой, а чего прятаться-то? Я, в отличие от Саана, из себя хорошего парня не изображаю.
– А ему это зачем?
– Думает, что проще будет с деньгами. Знаешь, если ты или я попробуем пройти в город с кучей монет, то нас, наверное, бросят в клетку, как ворье, а вот у Ларака и Саана, может быть, даже шанс будет, – Сакара усмехается.
– Но мне кажется, что это полная бредятина. Я что-то не знаю никого, кроме старейшин, кто бы с деньжищами в город ходил. Это все какие-то смешные фантазии. Нельзя себя равнять с белыми, – Канзан вздыхает.
– Да… Мы им не ровня.
– Что? Конечно, не ровня! Но мы не ниже.
– Мы просто не белые, – Сакара смеется. – Не надо подстраиваться под их порядки и пытаться походить на белых. Как это делают ящеры.
– Ящеры? Но они же одеваются в одежду эллинов и вроде даже эллинские имена иногда берут.
– Ага, и все же они не белые. Тот ящер втащил Ерику. И что, ему кто-то что-то сделал за это? Ящеры оделись в одежду белых, но они совсем не белые. Саир говорит, что из-за ящеров мы за бортом. Я это к тому, что мы должны быть собой. Белые – муравьи. Строят там что-то, кучкуются, а мы должны быть… я даже не знаю. Есть какие-то жуткие твари, которые едят муравьев?
– Эм, ну… – Канзан даже ответить не успевает.
– Поэтому я стараюсь не трогать своих, но у белых и ящеров… И вообще мы должны сразу понимать: белые и ящеры – наши враги.
Теперь ее улыбка кажется Канзану хищной. А еще он понимает, почему Сакара хорошо так вцепилась в его мозг. Она не была фигуристой или писаной красавицей, хоть ее кучерявые волосы и рыжие веснушки всегда казались Канзану забавными. Но главное, Сакара всегда была гремучей смесью какого-то почти детского задора с чем-то совершенно пугающим, звериным. И Канзан сам не мог объяснить причину, но эта бурлящая яркая смесь ему и правда нравилась и нравится.
– А как вы… эм… познакомились с Сааном?
– Через твоих братьев. Он тоже раньше с ними работал. Мы ушли, когда Наарк стал совсем буйным. Тогда у меня появился этот шрам.
