– Это так важно для тебя? – на лице Кагэторы отразилось слабое удивление. – Ведь ты сам написал мне, что твой родственник предал меня и хочет тайком бежать из Этиго? Разве это не сделает вас врагами?
– Я доложил, потому как верен вам. – ответил Кагэмото. – Поступок Китадзё расценивается, как предательство и не имеет значения в каких мы с ним отношениях. Но, я всё равно беспокоюсь о нём и о его клане. Его наследнику всего восемь, а остальные так малы. Что будет с ними, когда их отца заклеймят предателем?
– Ничего с ними не будет. – произнёс Кагэтора. – Я простил Китадзё и очень рад, что он остался жив после этой атаки на Асахияму. Когда он поправиться, то может вернуться к своим делам.
– Благодарю вас Кагэтора-сама! – Ясуда низко поклонился. – Вы и вправду самый справедливый в мире!
– Не преувеличивай. – в голосе даймё послышались недовольные нотки. – Я не таков, каким меня считают. Я обычный человек из плоти и крови, как и все вы. Не нужно поклонятся мне. Я ваш даймё, а не ками.
– Простите меня господин, я не желал огорчить вас!
– Ничего. – немного мягче произнёс князь. – Просто все эти слухи не выходят у меня из головы. Пора бы приказать Усами отлавливать распространителей этих сказок обо мне. – Кагэтора заметил, как к ним приближается всадник, причём несётся на полном скаку и без опознавательных знаков, – значит не гонец.
– Кагэтора-сама! – выкрикнул конный ещё из далека. Князь узнал в нём Амакасу Кагэмочи, одного из своих бусё и лучшего друга. Только он мог вести себя так небрежно, ни прикрепив к себе ни сасимоно, ни содэ дзируси4.
– Господин! – Кагэмочи спрыгнул с лошади и преклонился перед князем. – Прибыл гонец от Какидзаки! Говорит, – «они поймали шпиона Такэды, на этом берегу Сайгавы, но тот утверждает, что он посол, хотя у него нет ни письма, ни каких-либо опознавательных знаков»!
– Как и у тебя. – Кагэтора едва улыбнулся.
– Э-э, я очень спешил, – замялся Амакасу. – ведь новость срочная.
– Где этот шпион-посол? – вопросил Нагао, подтягивая поводья.
– В вашем новом лагере в двух ри отсюда. – отозвался Кагэмочи. – Кагэиэ доставил его туда. Хочет пытать.
– Этого нельзя допустить! – Кагэтора изменился в лице. – Шли обратного гонца, немедленно! Прикажи не трогать пленника до моего приезда!
Кагэмочи будто кузнечик, вновь вскочил на коня и бросился обратно, подняв за собой столб пыли.
* * *
Кагэтора прибыл в свою ставку спустя час. Сопровождали его почти все важные вассалы, включая Усами, Сайто, Накадзё, Иробэ и некоторые другие. Какидзаки был на месте и неустанно следил за пленником.
Так называемый посол князя Каи, находился в сидячем положении, привязанный к столбу, врытому в землю возле одной из заграждений маку. Вид его был ужасен. Растрёпанные волосы этого человека слиплись от пота и пыли, лицо худое, изборождённое уродливыми шрамами, с отсутствующим правым глазом, который закрывала повязка. Одет он был во всё чёрное от головы до пят. Его единственный целый глаз, внимательно изучал прибывших самураев. Он не знал, кто из них является знаменитым даймё Этиго, но ему это и не нужно было. Как только они расселись на складных стульях, напротив него, сразу стало ясно, что самый молодой посередине и есть Нагао Кагэтора.
Князь Нагао долгое время молчал и не давал говорить другим. Он тоже изучал пленника и чувствовал исходящую от него недобрую ауру. Связанный, казался Кагэторе неким тёмным существом, подобием человека, вобравшим в себя все грехи. Сила, таившаяся внутри него, была поистине велика, но в ней будто не было ни капли добра, ни лучика света. Посол тоже почувствовал силу князя, совершенно противоположную своей и, наверное, более мощной. Тем не менее, их взгляды встретились.
