Где-то в стене, что-то зашуршало, а потом раздался голос:
– Бу-у-у!
– Кто здесь? – претворился испуганным Инучиё.
– Это я, не бойся, – ответил знакомый голос, полушёпотом.
– Здравствуй Мацу! А я уже думал, что это дзашики-вараши16.
За стеной послышался короткий смешок. Видимо, девочку позабавило такое сравнение.
– Чего пришла? – спросил юноша.
– Тебя повидать. Еды тебе принесла. За три дня ты можешь умереть с голоду. – последовал ответ. – Ты ведь из-за меня сюда попал.
– Брось. Я обещал, что не дам тебя в обиду. И мне не важно, кто это будет, мой брат или от… – он резко умолк, не решившись продолжить.
Вновь послышалось шуршание, скрежет и в сарай упало чуть больше света. Мацу отколупала своим когаем небольшую, едва державшуюся доску и просунула в образовавшуюся щель коробку. Инучиё тут же её принял.
– Тебя могут наказать за это, – произнёс он, снимая крышку.
– Если узнают, – быстро ответила она из-за стены. Она пыталась разглядеть в щель наказанного, но он её быстро отогнал.
– Не загораживай свет, я не вижу, что ем. И за спиной смотри, не хватало ещё, чтобы и тебя в этот чулан посадили. – он с любопытством и нескрываемым аппетитом разглядывал содержимое коробки. Тут были и два моти, и сушёные фрукты, и даже бамбуковая фляжка с водой. – Ты где это всё раздобыла?
– Как где? На кухне конечно! – довольно ответила Мацу.
– Украла?!
– Ты за кого меня принимаешь? – послышались нотки возмущения. – По-твоему, я не умею готовить?
– Во всяком случае, ты не рассказывала, – он откусил кусок от колобка и сквозь набитый рот произнёс. – Спасибо!
Дальше, Мацу, с улыбкой на лице, слушала как Инучиё есть. Она надеялась, что он себе что-нибудь оставит до следующего дня, но похоже, по звуку, он съел всё. Потом откупорил флягу, глотнул, поперхнулся, но всё же проглотил, сделал громкий выдох.
– Это, что сакэ?! – чуть ли не взвыл он. – Ты сума сошла?! Где ты его взяла?!
– А вот это пришлось стащить, – по слогам произнесла девочка.
– Тебя точно посадят в чулан, как меня, – Инучиё был в недоумении, ровно на столько, сколько и в восторге. Эта девочка просто какой-то клад. Она умела драться, умела читать и писать, скакала на лошади, танцевала, готовила, придумывала всякие хитрые планы, воровала, да и чего только не умела. Инучиё уже и представить не мог, что она ещё выкинет.
– А пусть посадят, – ответила она, довольным, мечтательным голосом. – К тебе. Вдвоём то нам будет не скучно! И чего мы только не сделаем в темноте!
– Мацу! – выкрикнул юноша, ошалев. – Ты в своем уме? Ты, что такое говоришь?
– Что? – видимо она откровенно удивилась. – Мне через три года уже десять. А ещё через год, будут решать за кого замуж выдадут. – она с видом знатока оглядела сарай и деловитым тоном предложила. – А давай я подкоп сделаю, и сама к тебе буду лазать?
Инучиё уже пожалел, что ожидал от неё чего-то нового и не знал, в какое русло перевести разговор, лишь бы отвлечь её от неподобающих мыслей.
– Кстати, за что тебя Горобэй-то обижал? – придумал он.
– Я сказала, что он урод! – уверенно и гневно произнесла девочка. – Шутки у него дурные, а улыбка, хуже, чем у обезьяны! Ну не урод, ли?
– Действительно, – усмехнулся Инучиё и ещё раз приложился к сакэ.
– Так, как насчёт подкопа? Ты будешь мне помогать? – похоже она всерьёз загорелась этой идеей.
– Мацу, перестань заниматься ерундой. Ну, зачем тебе ко мне? Тут темно, пыльно, мыши крысы. – умоляющим тоном проговорил Инучиё.
