* * *
До сих пор ходит легенда, как Алексей Грибов и Борис Ливанов во время съемок фильма «Зигзаг удачи» допились до того, что откупорили банку со шпротами… «Выпустили» рыбок в бассейн и следом прыгнули сами. Затем, толкая шпроты носами, соревновались, кто кого обгонит с такой же рыбкой в ноздре. Но когда у Грибова спросили, так ли это было, он ответил: «Ни с Ливановым, ни со шпротами не соревновался. И все было не так…».
Зашли как-то Грибов с артистом Боголюбовым после съемок в «Метрополь», прекрасно посидели, но решили продолжить. Купили еще водки и пива, три килограмма живых раков и двинулись в баню. А там предусмотрительный Боголюбов предложил выпустить раков в бассейн, чтобы они не сдохли. Три килограмма «клешнястых» расползлись кто куда. Паника началась очень скоро. Одного недовольный рак больно укусил за руку, другого – за ногу, а кого-то – за самое интимное место. На крики примчался директор бани со свитой. Виновников переполоха искать не пришлось. Боголюбова знала вся страна. И директор начал ему выговаривать: «Поскольку вы прекрасно играли в фильме „Великий гражданин“, я с вами ничего не стану делать!» Вода из бассейна была выпущена, все три килограмма раков благополучно выловлены, завернуты в газету и возвращены владельцам…
* * *
Борис Ливанов любил длинные тосты. Обыкновенно, сев за стол с приятелем-артистом и налив по первой, он поднимал стакан и говорил примерно так:
– Давай выпьем за тебя, прекрасного артиста, талантливого, тонкого, умного, с огромным творческим потенциалом, разностороннего, глубокого, с блестящим будущим, гениального, человека с большой буквы, замечательного друга, любимца женщин…
Затем, налив по второй, Ливанов поднимал стакан и требовал:
– Ну а теперь ты говори про меня то же самое.
* * *
МХАТ привез на гастроли за границу пьесу «Третья патетическая», где главные роли исполняли Б. А. Смирнов (Ленин) и Б. Н. Ливанов (инженер Забелин). Представляете – огромный театр переполнен. Двадцать минут до начала. Двоих главных исполнителей нет. Пятнадцать минут. Их нет.
Начинаются тихие инфаркты. Десять минут до начала. Та же картина. За три минуты появляется абсолютно пьяный Ливанов. Завтруппой падает перед ним на колени и стонет:
– Борис Николаевич! Мы же за границей! Мы же МХАТ! А вас нет! Вы же Ливанов!
– Ливанов! – рокочет Борис Николаевич. – Ливанов все-таки пришел сам! А Ленина сейчас принесут!
* * *
Белокуров съездил в Финляндию и привез себе оттуда шикарный свитер, синий с двумя полосами – одна по талии, другая по груди. Он ходил по театру, гордо показывая всем обнову, а за ним на цыпочках двигался Ливанов и шепотом сообщал коллегам значение полос. «Линии налива! – вещал он и показывал рукой. – До спектакля, после спектакля!»
* * *
Зиновию Гердту одна из его жен привезла из-за границы машину с правосторонним рулем. Это сейчас таких машин тьма, а тогда их по Москве ходили считанные единицы. И вот едут они с каких-то посиделок: Гердт слева, вполне веселый, а жена за рулем справа. Где-то «нарушили», подбегает гаишник, и Гердт, как любой автомобилист, начинает с ним собачиться: ничего, мол, не нарушали, правильно ехали. Конечно, гаишник моментально унюхал:
– Что такое?! Пьяный за рулем?!
Гердт ему тут же. «А где вы видите руль?
Тот заглядывает, руля нет. Глаза у гаишника, по словам Гердта, сделались безумные, и Гердт, великий мастер импровизации смешного, добивает его окончательно:
