Лехаим, бояре, или Мельпомена смеется. Актерские байки - страница 8

– Знаете, Фаина Георгиевна, они тут говорят, что надо произносить не феномЕн, а фенОмен, такое современное ударение…

– А, хорошо, деточка, включайте.

Запись пошла и Раневская четко и уверенно произнесла:

– ФеномЕн, феномЕн, и еще раз феномЕн! А кому нужен фенОмен, пусть идёт в жопу!!

Фаина Раневская репетировала роль в постановке режиссёра Николая Охлопкова – актриса стояла на сцене, он сидел в зале за режиссёрским столиком:

– Фанечка, будьте добры, встаньте на два шага левее… – попросил Охлопков. И вдруг громко потребовал: «Выше! Выше, пожалуйста!»

Раневская встала на цыпочки…

– Мало! Ещё выше надо! – кричал Охлопков.

– Да куда выше? Я взлететь не могу! – вытянув шею возмутилась актриса.

– Да что вы, Фанечка! Там сзади вас монтировщики флажки вешают.

Геннадий Бортников рассказывал.

Спектакль «Дальше – тишина» ставил в нашем театре Анатолий Эфрос. По замыслу режиссёра, на сцене было много всякой мебели, вещей, а на шкафу стоял велосипед. Исполнительница главной роли Фаина Григорьевна Раневская долго ворчала, что сцена загромождена так, что повернуться негде, а потом ткнула пальцем в велосипед: «Уберите это чудовище, оно меня пугает». Анатолий Васильевич вежливо поинтересовался, почему. Фаина Григорьевна сказала, что велосипед непременно свалится ей на голову. Эфрос стал успокаивать, повторял, что ничего не случится. Они долго препирались, но велосипед всё-таки сняли.

На следующий день он снова был на шкафу, и снова Раневская настояла, чтобы его убрали. Так продолжалось несколько дней. Рабочие всё надеялись, что она забудет, а она не забывала. Однажды репетировались сцены без участия Раневской, и вдруг велосипед с грохотом падает вниз. Артисты врассыпную, а из зала доносится голос Фаины Григорьевны: «Вот вы говорили, что я вздорная тётка, а ведь случилось».

Однажды в театре Фаина Георгиевна ехала в лифте с артистом Геннадием Бортниковым, а лифт застрял… Ждать пришлось долго – только минут через сорок их освободили. Молодому Бортникову Раневская сказала, выходя:

– Ну вот, Геночка, теперь вы обязаны на мне жениться! Иначе вы меня скомпрометируете!

Во время войны не хватало многих продуктов, в том числе и куриных яиц. Для приготовления яичницы и омлетов пользовались яичным порошком, который поставляли в Россию американцы по ленд-лизу. Народ к этому продукту относился недоверчиво, поэтому в прессе постоянно печатались статьи о том, что порошок этот очень полезен, натуральные яйца, наоборот же, очень вредны.

Война закончилась, появились продукты, и яйца тоже стали возникать на прилавках всё чаще. В один прекрасный день несколько газет поместили статьи, утверждающие, что яйца натуральные есть очень полезная и питательная еда. Говорят, в тот вечер Раневская звонила друзьям и всем сообщала: «Поздравляю, дорогие мои! Яйца реабилитировали!»

На улице в Одессе к Раневской обратилась прохожая:

– Простите, мне кажется, я вас где то видела… Вы в кино не снимались?

– Нет, – отрезала Раневская, которой надоели уже эти бесконечные приставания. – Я всего лишь зубной врач.

– Простите, – оживилась ее случайная собеседница. – Вы зубной врач? А как ваше имя?

– Черт подери! – разозлилась Раневская, теперь уже обидевшись на то, что ее не узнали. – Да мое имя знает вся страна!

Однажды актриса прогуливалась по городу, а за ней долго следовала толстая гражданка, то обгоняя, то заходя сбоку, то отставая, пока наконец не решилась заговорить.