Ничего такого. Это лучшее, что можно было сегодня сделать для меня.
– Я бы предложил съездить сам, но решил, что на такое ты точно не согласишься, – он плавно тронулся с места. – Скажи адрес.
– Да, это было бы слишком, – я искоса залюбовалась его профилем. – Улица Мира, дом семнадцать. Ты знаешь, где это?
– Да, – Тим утвердительно кивнул. – Поспи, если хочешь.
– Это было бы совсем невежливо, – усмехнулась я, хотя глаза едва ли не закрывались.
Я все-таки уснула. Правда уже на обратном пути, когда, покормив кота, мы вернулись в машину и Тим, узнав мой адрес, заявил, что отвезет меня домой. Плавный ход машины меня укачал, и я сама не заметила, как провалилась в сон. Меня разбудило лёгкое поглаживание по руке. Я открыла глаза, едва не подскочив от неожиданного пробуждения.
– Тише, – успокоил меня Тим, – мы приехали. Так не хотелось тебя будить, но не спать же тебе весь день в машине.
– Я всё-таки уснула? Вот черт. Извини.
– Все в порядке, – он ласково улыбнулся и заправил за ухо выбившуюся прядь волос, заставив меня вздрогнуть от легкого прикосновения, – иди отдохни.
– Пока. И еще раз спасибо.
– Пока, Диана.
***
На следующее утро я вошла в отделение в замечательном настроении, да ещё и, к тому же, отлично выспавшейся. Переодевшись, сразу направилась в ординаторскую, где как раз заканчивал работу Павел.
– Привет, Паш, – я широко улыбнулась, увидев коллегу.
Невысокий, коренастый тридцатилетний мужчина с темными волосами, собранными в короткий хвостик на затылке, поднял на меня взгляд.
– Здорово, Ди.
– Как дежурство? – я с размаху опустилась в мягкое кресло, которое было старше меня раза в два и стояло тут еще, наверное, с момента основания больницы.
– Да как обычно, – он поморщился. – Дети кричат, родители трепят нервы и грозятся позвонить в Минздрав. Парнишка еще один отжигает. В твою, кстати, смену поступал.
– Кто? – сразу насторожилась я.
– С пневмонией лежит. Сейчас фамилию скажу, – он начал перебирать истории болезни, лежащие на столе. – Вот. Арсений Соболев.
– Арсений Соболев, – повторила за ним я. – И что же он делает?
– Лучше спроси, чего он не делает. Анализы сдавать отказался, пришлось в красках рассказать ему про мочевой катетер и куда его вставляют. Согласился с горем пополам. Ну и дальше по старинке – лечиться не хочу, колоться не буду. После отбоя шлялся по коридору, в палату идти ни в какую – он не намерен ложиться спать в десять часов, видите ли. Пригрозил, что позвоню родителям – только тогда хоть немного успокоился. Сплошные протесты в общем. Бунтарский дух, и все такое.
– Понятно, – протянула я. – Только у него нет родителей. Брат-опекун и все.
– Значит, брату позвоню. Ты, Ди, с ним не церемонься. Чуть что – вызывай опекуна и выписывай за несоблюдение режима.
– Ладно, Паш, разберусь, – я поднялась с кресла, – я на обход.
Первым делом я, конечно же, направилась к местному нарушителю спокойствия. Арсений единственный в палате в это время еще спал, накрывшись одеялом с головой и отвернувшись к стене. Я с грохотом придвинула стул к его кровати и, сев, похлопала по плечу. Он дернулся, но поворачиваться не спешил.
– Сень, – позвала я его.
Он медленно перевернулся на другой бок и хмуро на меня посмотрел.
– Снова вы?
– Сень, что за цирк ты устроил? Вроде взрослый парень, а такое творишь.
– Меня бесит это место.
– Меня иногда тоже, – я усмехнулась. – Но я же так себя не веду.
