– Твою мать! – он резким движением стянул наушники и приложил руку к груди. – Ты чего так пугаешь? Я тут едва не откинулся.
– А ты чего не спишь? Третий час ночи!
– А ты где ходишь? – парировал брат. – Думаешь, нормально приходить домой в такое время?
– На работе были дела, – отмахнулся я.
– Ну конечно. Кофейня работает до десяти. Где ты был больше четырех часов?
– Я не пойму, кто кого отчитывает? – я приподнял бровь и опустился на его кровать, закинув ноги на лежащее рядом кресло-мешок. – Это кофейня работает до десяти, а я дольше. Разбирал документы, бухгалтерскую отчетность…
– Ой, ладно, не грузи. Скукота, – брат поморщился. – Тим, ты что, серьезно бумажки полночи перекладывал? Я думал, развлекался с какой-нибудь горячей цыпочкой.
– Сень, не борзей! – я немного повысил голос. – И возвращаясь к своему вопросу – ты чего не спишь? В школу как завтра вставать будешь?
– Я не пойду, – безапелляционно заявил Арсений.
– С чего вдруг?
– Заболел. Температура, кашель, – и он кашлянул для пущей убедительности.
– Что, контрольная завтра? – усмехнулся я.
–Обижаешь, – Сенька надулся. – Реально температура. Тридцать восемь днем была. Но я ее сбил, – тут же похвастался он, гордо выпятив грудь вперед.
– А сейчас? – вздохнул я.
– Не знаю, – он пожал плечами. – Надо еще померить, да?
Я встал с кровати и потрепал его по голове. О детских инфекциях я знал катастрофически мало, и то в основном по опыту своего детства. А болел я редко, как, впрочем, и Арсений. Разбираться действительно ли брат затемпературил или просто решил устроить себе выходной, сил уже не было. В любом случае, если пропустит школу пару дней ничего страшного не случится. Разберемся утром. Сейчас, по крайней мере, он больным совсем не выглядел. Надо бы еще не забыть перед работой заглянуть к соседке Галине. У нее трое детей, и она точно подскажет, что делать. Я постарался вспомнить, где у нас в доме хранится аптечка и что в ней лежит – не вышло. Хреново. Надо бы поискать.
– А что выпил-то? – решил уточнить у брата.
– Парацетамол, – ответил он с такой гордостью, словно только что спроектировал космический корабль. И в ответ на мой немой вопрос добавил: – Я загуглил.
Я лишь усмехнулся. Молодец, Сень. Не пропадешь, если что. Чего не скажешь обо мне.
– Спать ложись, больной. Слышал, сон – лучшее лекарство. Вот и давай, лечись.
– Ладно, ладно, – брат недовольно кивнул головой и, сняв с шеи наушники, принялся выключать компьютер. – Там, кстати, ужин на плите. Я приготовил.
– Спасибо, – не удержавшись, я еще раз потрепал его по густым темным волосам, заставив поморщиться. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Тим.
***
На кухне меня действительно ждал незатейливый ужин – отварная картошка и сосиски, обжаренные на сковородке. Я покачал головой. Это ведь я должен готовить ему ужин, завтрак и обед, а вместо этого днями и ночами пропадаю на работе, предоставив мальчишку самому себе. И заботиться о нем должен тоже именно я, чтобы ему не приходилось искать в гугле, чем сбивать температуру. Чувство вины услужливо вскинуло голову, готовясь мучить меня узрызениями совести. Последнее время я почти не расставался с этим ощущением, день за днем съедая себя изнутри.
Все безнадежно остыло, но я даже не стал разогревать – просто положил в тарелку холодную еду и принялся жевать, едва ощущая вкус. Есть, на самом деле, не хотелось, но обижать брата тем более. Картофель был слегка недоваренным, но для пятнадцатилетнего мальчишки, который еще не так давно не знал, где хранятся кастрюли – практически идеальным.
