Лекарство против застоя - страница 2

– Твое раскаяние искренне, Сергей сын Сергея, так что ты прощен, – прогремело у меня в голове. – Но главная причина твоего прощения в том, что, столкнувшись с непонятным сопротивлением, ты не впал в приступ начальственного гнева и не попытался решить вопрос грубой силой, которой у тебя и в самом деле достаточно, а обратился к специалисту, пусть даже немного не тому.

– Одну минуту, папочка, я сейчас! – пискнула Лилия и исчезла (как пить дать, побежала за отцом Александром, ибо мне лично требовалось оставаться на месте и держать тут все под контролем).

Нашей богинюшки не было около минуты; потом она, вся такая внезапная, объявилась, держа за руку отца Александра. При виде нового действующего лица присутствовавшие на людоедском сборище особи в митрополичьих ризах стали белее финской бумаги и отступили на шаг назад, вжимаясь спинами в стены, ибо сам Творец Всего Сущего смотрел сейчас на них суровыми глазами своего аватара. С моей стороны говорить что-то было излишне, ибо с Патроном мы уже все решили, а лично перед отцом Александром я извинюсь потом, когда он окажется не «при исполнении».

– Какая восхитительная мерзость! – прогрохотал отец Александр голосом своего небесного Патрона, вздымая к сводчатому потолку массивный наперстный крест. – Ну ничего, мы ее сейчас всю разом. Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должникам нашим, и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь!

При первых же словах святой молитвы от наперстного креста стало исходить бело-голубое сияние, и от него, шурша лапками и попискивая, заторопись прочь все те злые сущности, что окопались в местных людях или обрели себе жилище тут, в Царицыной палате, пропитанной эманациями ужаса, боли и безнадежного отчаяния. И тогда я взял и накрыл это место непроницаемым силовым колпаком, превратив его в некое подобие микроволновки для нечисти. Все, никто никуда не идет. Отчаянный писк сменился предсмертными хрипами и стонами, но они затихли еще до того, как прозвучало финальное «Аминь». И все. Чистота стерильная, как в операционной после дезинфекции и работы бактерицидной лампы, а все, что тут накопил демон за годы своего хозяйствования, оказалось выброшено во тьму внешнюю. При этом некоторые из присутствующих потеряли сознание, осев на пол бесформенными кулями, а некоторые вдруг начали озираться с растерянным видом, будто не понимая, где оказались.

– Спасибо Вам, Отче Небесный, за помощь, – сказал я, склонив голову. – У меня так и вправду не получилось бы.

– Ты, сын мой, тоже неплохо мне помог, – ответил чрезвычайно довольный Патрон, – вдвоем с тобой мы эту мерзость истребили под корень, а не просто разогнали по окрестностям. Впрочем, теперь, когда главное дело сделано, я вас снова оставляю. Желаю всего наилучшего.

Мгновение – и отче Александр снова всего лишь отче Александр, а о том, что здесь только что произошло, напоминают только запах озона, как после работы ультрафиолетовой бактерицидной лампы, бесчувственные тела некоторых участников шабаша, да те беспомощно озирающиеся персонажи, над которыми бесы еще не имели полной власти. Что-то это мне напоминает. А, вспомнил… В мире Подвалов после ликвидации херра Тойфеля точно так же вели себя высокопоставленные тевтоны и их приближенные, ум которых был оседлан этой нечистью. Тут явление того же порядка, только обсеменение получается децентрализованным, из-за чего уничтожение оседланного демоном царя-мизерабля оказалось только видимостью решения проблемы. Пришел бы я сюда сразу с отцом Александром, и не понадобилось бы рубить головы. Тело было бы здесь, живое и гадящее под себя, а вот то, что заменяло этому моральному уроду душу и разум, улетело бы во тьму внешнюю. Вот так – век живи, век учись.