– Извини,…, пять золотых, больше не могу дать!
– Как?! – возмущенно выдохнул папа, – Да у тебя…вас!– поправляется папа после многозначительного покашливания гнома, – Да у вас тут такие в три раза меньше по сто лежат! – папа кивнул в сторону прилавка с лучащимися драгоценными камнями.
– Так-так-так, – покачал головой гном, – Это же огранённые! Столько работы, столько труда, одно неверное движение – и камень рассыплется в пыль! А это?… Я вообще не уверен, что это изумруд!
– Ах так?! – папа попытался грохнуть кулаком по стойке, но ему не хватило места для замаха и он только стукнулся об жесткий мрамор, – Отдавай камень! Я пойду в другой банк!
– И куда же? – насмешливо улыбнулся гном, поглаживая бороду, – В столицу потащишься со всем своим табором?
Папа покраснел, позеленел и уже приготовился высказать гному что-то очень непечатное, но к стойке подошла мама с Кейликуоко на руках. Гном сразу убрал насмешливое выражение с лица и поприветствовал её почтительным полупоклоном:
– Имлана!
Мама ласково улыбнулась ему и положила руку на плечо мужа:
– Опять не можете договориться о цене, Седрик?
– Ох, Имлана, ну что мне делать! Ну только из уважения к тебе и любви к вашим чудесным детишкам… Десять!
– Двадцать!
– Имлана, ты меня без ножа режешь! Пятнадцать!
– По рукам!
Лучащаяся самой очаровательной улыбкой мама и хмурый папа подписывают договор, гном прячет изумруд куда-то под стойку и отсчитывает пятнадцать золотых монет. Папа сгребает деньги, прячет в карман и резко разворачивается, не прощаясь.
Гном ухмыляется, качая головой, и спрашивает маму:
– Не желаете ли сделать вклад? У нас хороший процент!
– Да что ты, Седрик, было бы что вкладывать…
– Ну в следующий раз, в следующий раз…
Мама ещё раз мило улыбается ему, и тролли выходят из банка. Плинтус тащит, спрятав под рубашку, своё сокровище – отвинченную от решетки золочёную розочку.
На улице с лица мамы сразу пропадает улыбка, она тяжело вздыхает и сразу как-то вся оседает, а папа дает волю гневу:
– Мерзкий мелкий у…!
– Беленус!!!
– Пакостник! Вот ведь…картошка!
– Картошка! Картошка! – радостно подхватывают дети. Они обожают, когда папа смешно ругается.
Папа не выдержал и засмеялся.
– Ну, куда теперь? – спросил он, побренчав монетами в кармане.
– В кондитерскую!– сразу выкрикнула Полумна. Остальные дети радостно завизжали, схватили папу за штаны и потащили по улице в самый любимый магазин всех детей на свете.
Кондитерская! Само это слово пахнет сладко, а уж как пахнет магазин – не описать словами! Нежный запах ванили, горьковатый аромат шоколада, головокружительный дух свежей выпечки! Запахи сводят с ума, а витрины! Какие роскошные, обворожительные в них выставлены торты, пирожные, восхитительные груды конфет в золотых обертках, шоколадные зайцы и человечки, россыпь разноцветных леденцов и великолепие посыпанных сахарной пудрой булочек.
– Ах, какой торт! – восхищенно воскликнула Полумна, уставившись на самый большой и самый яркий торт в витрине, весь покрытый разноцветными кремовыми розочками, голубыми, розовыми, жёлтыми, и крошечными сияющими жемчужинками, – Какой он, наверное, вкусный!
– Он картонный, глупышка! – осекла её Лемна, – Ты разве не видишь? А розочки бумажные! Иначе крем бы растаял, а торт бы испортился!
– Правдааа? – удивленно протянула Полумна, – Ну, был бы настоящий, был бы очень-очень вкусный!
Но всё-таки она не поверила Лемне и решила уточнить у мамы:
