А Лена попыталась вспомнить, когда в последний раз ей доводилось откровенно бездельничать. Должно быть, в студенческие годы. В то время она могла забросить любые важные занятия, лишь заслышав о намечающемся веселье, отложить подготовку к экзаменам ради того, чтобы просто поваляться на диване. Для нее это задание было подарком.
– Да-да. Во время выполнения задания вы будете пытаться закрыть эти пустоты бытовыми делами, встречами, едой, активным образом жизни, – сказал Борис Николаевич, улыбнувшись, – словом, всем тем, чем вы закрывали их до текущего момента. А по завершении, надеюсь, обнаружите, что же на самом деле страшит вас остаться наедине с самими собой.
Он окинул аудиторию взглядом, как если бы пытался выявить несогласных, и, остановившись на насупившемся спорщике, произнес:
– А вам, молодой человек, я облегчу задачу. Так и быть. Поясняю: в первом блоке данного курса вы будете искать свое предназначение, а для этого нужно понять свои истинные потребности, что невозможно без выявления пугающего и влияющего на вас. Достаточно логично?
Парень посмотрел на учителя исподлобья.
– В минуты острой зубной боли люди, как правило, не пытаются найти свое предназначение в игре на кларнете, – конкретизировал Борис Николаевич.
– Они стремятся избавиться от неприятных ощущений, приняв лекарство, – произнесла девушка, сидящая в первом ряду.
– Верно, именно так они и поступают, – утвердительно кивнул наставник. – Мы же попытаемся разобраться с источником боли. Затем мы очистим ваши истинные потребности от ненужного стремления к идеалу, раскроем возможности – и вуаля: найдем ваше предназначение. Логично, не правда ли?
И снова он не преминул обратиться к давно сожалеющему о своей бесцеремонности молодому человеку.
– Простите, можно вопрос? – девушка с первого ряда подняла руку вверх, словно школьница.
– Конечно, для этого мы тут и собрались, – участливо ответил преподаватель.
– Отказаться от идеала? Я не ослышалась? То есть вы предлагаете даже не пытаться что-то сделать хорошо? – слегка смущаясь, спросила она.
– Почему вы думаете, что я предлагаю что-то делать плохо? – удивился Борис Николаевич.
– Ну как же? Вы говорите, что нужно перестать стремиться к идеалу, а это значит разрешить себе делать плохо.
– С чего бы это могло значить такое? – искренне изумился Борис Николаевич.
В глазах девушки и всех присутствующих застыл немой вопрос, и он пояснил:
– Начнем с того, что идеал – это что-то несуществующее. Мы не можем знать, какой он, а следовательно, не можем понять, к чему надо стремиться.
– Мы можем его увидеть у кого-то и попытаться сделать так же хорошо, – решилась возразить девушка, покрывшись легким румянцем.
– Да, это вы можете. Но тогда вы будете стремиться к чужому идеалу, который, возможно, для этого кого-то идеалом и не является. Возможно, этот кто-то, создавший то, на что вы ориентируетесь, пытался сделать совсем иное. А получилось то, что получилось. А еще он мог, так же как и вы, ориентироваться на сделанное кем-то еще. А этот кто-то еще – на сделанное кем-то третьим. И так далее.
И, помолчав немного, Борис Николаевич резюмировал:
– Вы будете стремиться к тому, чего не существует и быть не может. Поэтому первое, что нужно сделать, – это отказаться от идеала.
– Но как же тогда понять, что ты делаешь что-то достаточно хорошо? – совсем растерявшись, воскликнула девушка.
