– Ни фига себе таджики сделали! – прокомментировал он, но вдаваться в детали дела, впрочем, не стал. Через пятнадцать секунд трубку взяли. Девушка заговорила:
– Алло? Мам, я в Москве… Что? Мам, я не лягу туда. Я уже лежала там – я знаю, что это. Я работать буду. Нет, ты меня не увидишь… Мама, я тебя боюсь! Всё, сейчас буду плакать…
По лицу, на котором на мгновение промелькнула извиняющаяся улыбка в Васину сторону, и правда полились слезы. Они были привычно-безнадежны; голос тем не менее не дрожал.
Кое-кто останавливался посмотреть. Девушке и Васе, впрочем, надо было идти. Внимательно взглянув на нее еще раз, он ощутил странную жалость и близость. Они поцеловались в губы, обнявшись, и расстались навсегда.
А позже на мобилу Васи позвонил брат увиденной девушки. У него был уверенный голос преуспевающего бизнесмена:
– Как она? Очень опустилась? Ну ладно, будем думать, как ей помочь…
Вася думал: «Чем ты можешь ей помочь? Поспособствовать трудоустройству, дать ценный совет начать зарабатывать деньги? Капитализм – максимально оторванная от настоящей жизни тоталитарная секта, в которую вдобавок вовлечены все поголовно!».
В пять утра голова Вила лежала на столе гостиной арбатской квартиры Руглова. Из ста бойцов они потеряли около половины. Руководители ЭНО по округам не пострадали или же, как Стас и Света, получили мелкие ранения.
«В мавзолее спит охранник,
Настежь дверь открытая,
А девчонка любит Вову,
Вову ядовитого…» (Митька tornado_of_jokes)
В центральном московском офисе компании «ТВ-инкорпорейтед» (юридическое лицо, являвшееся прикрытием Тайной Власти, физический адрес которого существенно отличался от юридического), расположенного в подвале у кремлевской стены с внутренней стороны, состоялось внеплановое совещание лидеров тайно правящей структуры. Офис представлял собой бомбоубежище – естественно, правительственное – времен «холодной войны», оборудованное теперь по последнему слову нанотехнологического вокабуляра. С трех сторон по стенам висели баннеры во всю ширину со словами и символами на каждом. Тут имелись: «TV», «VIL», «G-FUND», анхи и пентаграммы. Девять столов с парой стульев за каждым были расположены кругом. На каждом из них стояли ноутбуки с террабайтовой «оперативкой». Из этого кабинета вполне можно было контролировать пусть пока не всех россиян, но, по крайней мере, львиную долю москвичей. Осуществлять непосредственное воздействие на органы чувств и эмоции, опосредованное – на мысли и жизни. Точнее, на то полусознательное существование во сне разума, которое они привыкли именовать словом на букву «ж», в котором, кроме как где поссать, многие из них ничего уже не решали сами. Зачастую в последнее время, впрочем, они не решали этого тоже. Методика тайного микрочипирования плюс трансляция наложенного мировосприятия – вот и весь фокус. Радостную картинку обывательского довольства можно было наложить на целые группы личностей всего лишь одним нажатием кнопки. Восемнадцать человек, проектировавших чужие судьбы, были ограничены только возможностями дизайнерского «софта», достаточно всемогущего, и собственной фантазией.
В комнате ощущалось давящее напряжение. Михаил Мечено́й, престарелый мужчина с родимым пятном на затылке – глава ТВ, то есть Тайной Власти, – взял слово:
– Ну что, товарищи… Снова всё, как в анекдоте: одна новость хорошая, другая – плохая, третья – охренительная, и четвертая… совсем говно. С какой начать?
