Кирилл даже перестал дышать. Он посмотрел на девушку, пытаясь понять, в своём ли она уме?! Затем, нахмурив брови, переспросил:
– Кого, кого? Какого ещё Топтыжкина?
Лиза улыбнулась и, махнув рукой, поправила:
– Не Топтыжкина, а Топорыжкина.
– А это ещё что за хрен? Что-то я такого не знаю и, вообще, не знаю такого диагностического центра! – Кирилл недовольный прошёл к унитазу, опустив крышку, уселся на него, словно на стул, ему было немного тяжело от напряжения, кружилась голова от слабости.
– Вы и не могли знать, в Ваше время его, конечно, не было, – добавила Лиза.
– Что?! – Кирилл прикрыл глаза ладонью. – Вы опять меня пугаете. Вы точно ненормальная. Как Вас зовут? Я обязательно справлюсь о Вас у главврача.
– Меня зовут Елизавета Палкина. Я старший помощник главврача. Вот и всё. Я в совершенно здравом уме и памяти. А вот Вы…
– А что я?! – вздрогнул Лучинский. – Значит, я всё-таки в дурдоме? Вы мне просто не решаетесь сказать. Я напился этой гадости, у меня пошли галлюцинации, и вот меня сюда к вам привезли? Так ведь? Скажите, что это так?!
Лиза покосилась на дверь и, приложив палец к губам, прошептала:
– Я же просила Вас: говорите тише. Тише. Тут всё прослушивается.
Кирилл отмахнулся и, вздохнув, молвил:
– Значит, всё-таки в дурдоме. Поздравляю Вас, Лучинский, Вы ещё и буйный, и Вас слушают, кабы чего… – пробормотал он под нос сам себе.
Лиза подошла к Кириллу и, положив ему руку на плечо, ласково сказала:
– Да успокойтесь, успокойтесь. Вы нормальный. Как Вас зовут?
– Меня? Вы что ж, не знаете, как меня зовут?
– Нет, у вас только литер. И всё.
– Литер? Это что?
– Это номер.
– Твою мать! – хлопнул себя по коленке Лучинский. – Я ещё и потерял свою личность и память. Мать твою, вот выпил гадости. Сука! Ну, козёл, кореец долбанный, я тебя ведь найду, когда меня выпустят!
Лиза вновь погладила Кирилла по плечу:
– Так как Вас зовут?
– Кирилл…
– Хм, Кирилл, красивое имя. А я почему-то думала, что Вы Владимир…
– Владимир? Я что, похож на Вовку? – в конец обиделся Кирилл.
– Нет, просто…
– Слушайте, девушка, когда меня выпишут? Что мне прописали? Долго тут держать будут?
– Боюсь, что правда для Вас окажется очень жёстокой, – печально выдохнула Палкина.
Кирилл внимательно посмотрел снизу вверх на девушку и растерянно спросил:
– Что значит жёстокая? Я что, тут надолго? Почему? Я ведь в норме. Нормальный, всё помню. Что надо-то?
Лиза вновь вздохнула и присела на корточки возле Кирилла. Она, не глядя на него, вымолвила:
– Да не в этом дело, Вы-то в норме, только вот…
– Что ещё? Не понял? Что происходит?
– Дело в том, что Вы не там, где жили.
– Чего? – Кирилл вскочил с унитаза и просмотрел на девушку, как на змею смотрит мангуст. – Меня что, в другой город ещё отвезли? На опыты, что ли, отправили? Вы это… кончайте тут меня пугать!
– Да нет, город-то тот, вот только страна другая… – Лиза встала и, вплотную подойдя к Кириллу, пристально посмотрела ему в глаза.
Он несколько секунд молчал, соображая, что она ему сказала. Затем улыбнулся как-то беззащитно и обречённо:
– Хм, страна другая. Как это… как это – другая?! Что, власть поменялась, что ли, пока я в отключке был?!
– Вроде того…
– Нет… не может быть! Нет, скажите, что Вы шутите! – бормотал Лучинский. – И сколько же это я в отключке-то был? Что, долго?
– Да…
– Месяц?
Лиза молчала, она опустила глаза и, отвернувшись, подошла к зеркалу. Затем, поправив волосы, вновь посмотрела на Кирилла. Тот стоял в ожидании:
