Лепота - страница 9
Закряхтят дремучие сугробы
И сожмут дебелые бока…
Но покуда ветрено и снежно —
Голубые дни наперечет.
И мерцают слабые надежды
На весны блистательный приход.
Где же с нею встретиться придется?
Не о ней ли в стужу и метель
Над широкой чаркою колодца
День и ночь горюет журавель?
Ручей
У зимы появилась одышка,
Проступает земля на плече,
Зажурчал у оврага под мышкой
Бедолага весенний ручей,
Он бежал второпях бездорожьем,
Набирая в пригоршни азарт.
Но под вечер мороз осторожно
Заморозил ручьевы глаза.
До утра продолжалась затишка.
Он лежал приумолкший пока,
Только бились прозрачные жилки
На его голубых локотках.
А наутро от теплого зуда
Он проснулся для новых проказ,
И не понял никто, что отсюда
Начала разливаться река.
«Далече прометелила зима…»
Далече прометелила зима.
В груди тесно от нежности и воли.
И полнятся любовью закрома
Души моей, растерянной дотоле.
И ты, простив мне зимние грехи,
Забыла ныне жалобы и пени,
Приносишь в мою горницу стихи
Букетами нерыночной сирени.
Как хорошо в согласье и ладу
Цвести лицом для радостного друга.
Ведь знаешь ты – я больше не уйду,
Не опояшусь висельною вьюгой.
Пусть от природы я не скорохват,
Грустить тебе со мной не приведется.
Моей любви веселые колосья
У ног твоих на солнышке звенят.
«Я шел к тебе по лунным тропам…»
Я шел к тебе по лунным тропам
Березняком и через гать.
Я шел, руками сердце трогал,
Хотел целехоньким отдать.
И где-то в далях хороводных
Уже я слышал чаще всех
Твой проливной, твой половодный,
Твой заливающийся смех!
Я шел с дождями по соседству,
Но, солнечный от простоты,
Я шел и спрашивал у сердца —
Какая ты? Какая ты?
А кто-то, дружески-лукавый,
Наушничал за всех девчат,
Что ты такая-рассякая,
А я не верил, я молчал,
Когда бездумно и нарядно
В другую сторону брела,
Молчал, когда почти что рядом
Другого за руки брала.
И не на что мне опереться,
И я доныне не пойму,
Как я свое шальное сердце
Не вынес к сердцу твоему.
«За спиною два десятилетья…»
За спиною два десятилетья
Мирного веселого житья.
Как зола остыла на повети,
Так остынет молодость моя.
Так уйдет – ее как не бывало —
В будничный людской водоворот,
Только на песке у краснотала
Белые сережки подберет.
Я бы за нее не волновался,
Я бы за себя не трепетал,
Если бы не гнулся, не ломался
Буйный петушиный краснотал.
Если бы на смолкнувших причалах
В звездную веснушчатую сыпь
Часто бы тягуче не кричала
Кем-то потревоженная выпь.
И не по себе мне на рассвете.
Как бы ни был в жизни тороват, —
Но за все печальное на свете
Я ведь тоже в чем-то виноват.
Потому с дощатого порога
Я хожу приветствовать весну
И лесному кланяться отрогу
За его отраду – тишину.
В травяном росистом многоцветье,
Заглушив печальный этот зов,
Я за два своих десятилетья
Разбиваю чашечки цветов.
«Снега сошли…»
Снега сошли,
На небе
И на полях просторно,
В окно сквозит настырно
Весенняя тоска.
Душа легко томится,
А в парке санаторном
Беременные бабы
Играют песняка.
С какою-то простецкой,
Но бешеною болью,
Так чайки обреченно
Рыдают над водой,
И то, что почитали
Они в сердцах любовью,
По песне обернулось
Нечаянной бедой.
Они поют нестройно
Про церковь и карету,
Про белую невесту —
Понятливый народ!
Никто им не приносит
По знойному букету,
И даже мне понятно:
Уже не принесет.
Беременные бабы,
Подруги и шалавы
Листвою прошлогодней
Сгорают на костре.
И я свои тюльпаны
Дарю для вящей славы
Не горестным певуньям,
А старшей медсестре…
Кто Господом отмечен,
Кто родился в сорочке —
От этого не станут
Дороже и милей.
Похожие книги
«Собор берёзовый» – двадцать третья книга известного русского поэта Василия Макеева. При том, что в сборник включены многие стихотворения из прежних изданий, книга звучит неожиданно и ново. Тема «берёзовой» соборности доминирует едва ли не в каждом разделе, подчёркивая неизбывную русскость всего творчества поэта. Сквозная трепетность мая, пониклая грусть октября, хрустальная светлынь зимней стужи – всё это берёза!Многочисленные и верные поклонник
«Я сказала Василию: «Эта твоя книжка – чисто моя заслуга!» – «Не понял! – ответил он. – Может, ты и стихи за меня написала?» Нет, стихов я не писала, но бережно складывала черновик к черновику в отдельную папку – по циклам, по сезонам, по тематике…»
«Казачья серьга» новая книга стихотворений известного волгоградского поэта Василия Макеева. В нее вошли поэтические циклы последних лет, написанные в сенокосные утра и вечера на казачьей родине в хуторе Клейменовском. От прежних изданий книга отличается избранностью главной темы: казачьи корни, семейные уклады, истории рода, природные картины степного края.
«Наверное, это любовь!» – лирическая перекличка известных и признанных в России поэтов Татьяны Брыксиной и Василия Макеева. Книга являет собой историю чувств женщины и мужчины, счастливую и горькую одновременно. Надеемся, что это оригинальное по форме и искреннее по содержанию издание будет интересно широкому кругу читателей.
Сборник юмористических и сатирических четверостиший, написанный членом союза писателей России с 2017 года. Автор 33 года отдал службе в армии, награждён боевым орденом и медалями, да и после службы работал, работает он и сейчас. И одновременно пишет стихи. Вот эти-то стихи и представлены на ваш суд. Кто-то скажет: это уже было! Игорь Губерман пишет в этом жанре, уже давно, и успешно пишет. Да, это так, и Владимир считает Губермана своим литератур
Лирические стихи, написанные автором с 2001 года по 2002, это период вдохновения и публикации стихов на литературных сайтах, в поэтических сборниках, участие в ЛИТО.
Сборник стихов. Начало СВО, гражданская лирика, философская лирика, религиозная лирика, любовная лирика. Поэма "Победители" в память деда старшего лейтенанта Черепанова Корнила Елизаровича, ветерана ВОВ, участников СВО.
Лучшая муза всей моей жизни, которой я написал за 10 лет 250 стихов.Бесконечно благодарен Богу за встречу с ней и вдохновение, а мышке – за хорошее отношение!
Лето четырнадцатого года, канун Первой Мировой Войны. Все участники грядущей бойни уверены, что война будет стремительной и победоносной, причем исключительно в их пользу, а потому радостно роют яму, в которой упокоятся миллионы погибших. Но при этом, сами того не осознавая, они строят для себя эшафот. Предупреждения отдельных умных людей тонут в шизофреническом гвалте политиканов и яростном реве толп. Дело теперь за малым: прозвучат выстрелы в С
В книгу вошли произведения о Великой Отечественной войне – повесть «А зори здесь тихие…» и роман «В списках не значился».Для старшего школьного возраста.