Лес Мифаго. Лавондисс - страница 53

– Бог мой, – выдохнул Китон, его напряженный взгляд просветлел. Он опустил руку и сунул оружие обратно в кобуру, не отводя взгляда от девушки. Гуивеннет подошла ко мне, положила руку на плечо (почти покровительственно) и стала внимательно разглядывать обожженного летчика. Потом хихикнула и осторожно коснулась его лица. Наверно, ее заинтересовали ужасные следы происшествия, случившегося с Китоном. Она что-то сказала; слишком быстро, я не понял.

– Вы потрясающе прекрасны, – сказал Китон. – Меня зовут Гарри Китон. Извините, у меня перехватило дыхание, и я забыл о хороших манерах. – Он встал и подошел к Гуивеннет, которая отодвинулась от него и крепче вцепилась мне в плечо. Китон взглянул на меня. – Иностранка? Не понимает по-английски?

– По-английски? Нет. Но она говорит на каком-то очень старом языке этой страны. Твои слова она точно не поняла.

Внезапно Гуивеннет потянулась и поцеловала меня в затылок. И опять я почувствовал, что это собственнический, покровительственный жест, и не понимал почему. Но мне понравилось. Я думаю, что если бы мог краснеть, как Китон, то вспыхнул бы еще ярче. Я нежно положил свою руку на ее, на мгновение наши пальцы переплелись, и мы безошибочно понимали друг друга. «Доброй ночи, Стивен», – сказала она со странным сильным акцентом, однако выговаривая слова потрясающе ясно. Ее карие глаза лучились гордостью и озорством. «Добрый вечер, Гуивеннет», – поправил ее я, она сделала разочарованную гримаску и повернулась к Китону. «Добрый вечер…» – Она хихикнула и замолчала; она забыла его имя.

Китон напомнил ей, и она сказала его вслух, подняла правую руку, ладонью к нему, потом приложила ладонь к груди. Китон повторил ее жест и поклонился; потом они оба рассмеялись.

Потом Гуивеннет опять повернулась ко мне и уселась на корточки рядом со мной, поставив копье между ног; оно вызывающе поднималось вверх, неуместное, почти неприличное. Слишком короткая туника задралась, и ее тело, молодое и гибкое, оказалось настолько прекрасным, что такой неопытный человек, как я, не мог остаться спокойным. Она коснулась узким пальцем моего носа и улыбнулась, поняв, какие мысли бродят за покрасневшим лицом.

– Кунингабах, – сказала она предупреждающе. И добавила: – Еда. Готовить. Гуивеннет. Еда.

– Еда? – повторил я. – Ты хочешь есть?

Я коснулся своей груди, и Гуивеннет быстро покачала головой и коснулась своего упругого живота.

– Еда.

– А! Еда, – повторил я, ткнув пальцем в нее.

Она хотела приготовить еду. Теперь я понял.

– Еда! – с улыбкой согласилась она. Китон облизал губы.

– Еда, – неуверенно сказал я, спрашивая себя, что понимает Гуивеннет под мясом. Но… как? Я был не против, если не надо будет пробовать. Я пожал плечами и согласился. – Почему нет?

– Могу я остаться… посмотреть? – спросил Китон.

– Конечно, – сказал я.

Гуивеннет встала и коснулась пальцем своей ноздри. («У тебя должны быть запасы», – казалось, хотела сказать она.) Потом прошлась по кухне, постучав по каждой кастрюле и сковородке, и вышла наружу. И я услышал, очень быстро, зловещий свист топора и противный звук ломающихся костей.

– Быть может, я чересчур нахален, – сказал Китон; он сидел в кресле, так и не сняв пальто, – и навязчив. Но у фермеров всегда есть такие великолепные запасы еды. Я заплачу, если ты не против.

Я улыбнулся.

– Я тебе сам заплачу… только не рассказывай никому об этом. Мне не слишком хочется тебе об этом говорить, но моя сегодняшняя кухарка никогда даже не слышала о беконе или традиционной печенке. Скорее всего, она собирается поджарить мясо дикого вепря.