Наконец, сбоку дороги ослепительно засверкал огромный – с асфальта и почти до крыш – Обязательный Плакат: горящий всеми огнями, с применением самых сильных светодиодов. «Да, на это у города деньги есть», – машинально подумал Игорь. На больницу с хорошими врачами без очередей – нет, на нормальное мясо – нет, а вот на Обязательный Плакат и дронов-шпионов для гвардии… Игорь осекся, закусил губу. Да нет, Паша все врет, не умеют пока дознаватели читать мысли. Даже на близком расстоянии. Брехня. Но на всякий случай он оглянулся: дронов, которые часто предвещают появление дознавателей, нет.
На Плакате Отец Народа уверенно и с надеждой смотрел вдаль. Лицо – все равно старое, дряблое, даже после всех операций – было озарено внутренним светом. Вероятно, о простых людях думает, пока сидит у себя в бункере, усмехнулся Игорь. Над лицом надпись: «Он укажет нам Путь».
Игорь с усилием прикрыл глаза (у него была теория о пикчагипнозе, но он не был уверен в ней) и коснулся мочки уха, включая «muziku» от «Компании №1». Сначала пришлось прослушать надоедливую безвкусную рекламу («Наши айрлеты – самые бюджетные!», «Мы – монополисты кофе, но мы не думаем о себе, мы думаем о вас!», «Отдай гаджет на металл – внеси лепту в постройку Корабля»), затем Обязательную Политическую Программу («Правительство заботится о тебе. Министры работают, как и ты. Кольцо врагов сжимается…»). Ага. Как говорит Карл: «Чем больше у страны долгов, тем жестче кольцо врагов». Игорь вздохнул, но терпеливо дождался подключения. Раньше можно было оплатить, чтобы не слушать рекламу, а теперь эту функцию отменили, подумал он. Реклама слишком крепко вросла в тело человечества. И когда наконец заиграла его любимая группа, неожиданно раздался резкий звук, от которого он всегда вздрагивал. Сирена гвардейцев.
Кто-то толкнул его. Он открыл глаза. Все прильнули к его стороне самодвижки и наблюдали, как по обочине, сбивая пластиковые столики уличных кафе, мусорные корзины и иногда – зазевавшихся людей, катит на большой скорости бронемашина. Старая, судя по всему, еще Последней Войны, а за ней, не отставая, едет чистый, новый «бобик» гвардейцев.
И вновь Игорь удивился контрасту жизни и тому, как иронично фантастика проникла в нашу реальность. Бронемашина, изначально имеющая защитный песочный цвет, была в несколько слоев разукрашена граффити и даже «живой краской», которая складывалась в слова «прости, Юра» и «Просрали страну» поверх запрещенного слогана Последней Войны – черных букв «Мы за Родину!». Из бронированной башни торчала неаккуратно бритая голова с оттопыренными ушами и крупными черными очками. Голова что-то кричала, он не слышал из-за сирены, рева двигателя и бормотаний людей вокруг. Бронемашина дымила, издавала разные рычащие звуки и как будто даже скрипела, когда колеса наезжали на преграду. Мотор ее явно видывал деньки получше. А машина гвардейцев ехала спокойно. Бесшумно, мягко лавировала, чтобы обойти преграды. И ни один гвардеец не высунулся из бронированного окна, чтобы открыть огонь. Игорь знал, что множество казенных камер сейчас направлены на броневик.
На башне бронемашины красовался приваренный капитально пулемет, воронено сверкающий в свете рекламных экранов. Игорь сглотнул, представив, что может сделать такой калибр с «бобиком». Никакие бронированные стекла не помогут. Почему-то подумалось, что лет десять назад все вокруг уже начали бы снимать происходящее на гаджеты, но теперь все иначе, записывать что-то вне дома запрещено.
