Лесс и его обитатели - страница 5

Ну а мы, совершив короткое путешествие в недалекое прошлое и предоставив шанс коту Ваське в одиночку полакомиться бесхозным молоком и омлетом, пожалуй, вернемся обратно на поляну. На ту, которая в Лессе.

– Мяу, – еще раз храбро сказал кот ошарашенной толпе обитателей Лесса.

В ответ все вокруг замерло на пару секунд: и только что взросшее Загадочное дерево, и ветер, и солнце, и облака, и все местные жители, и послы далеких стран, и окружающие поляну обычные деревья, цветы и кусты. Наступила мертвая тишина, которую вдруг разорвали пять коротких, но резких, сливающихся в один, хлопков. Это несколько самых ближних к сцене сников вдруг, изменив свой лиственный облик, превратились в огромных бледно-зеленых ящериц. Клубы пара и маленькие языки пламени вырывались из их неплотно сжатых челюстей. Ящерицы начали медленно двигаться к оторопевшему Егору-коту.

Старейшина Трепетный Рык бросил на них короткий взгляд, ящерицы остановились, затем Рык поднял вверх лиственную лапу, обращаясь к многочисленной аудитории.

– Спокойствие, – крикнул он зычным, леденящим голосом. – Сегодня Лессу явилось великое чудо, – произнес он после некоторой заминки. – Загадочное дерево взросло на наших глазах! Не каждое поколение лессников может похвастаться тем, что хотя бы видело его, не говоря уже про то, чтобы присутствовать на самой церемонии взроста. Запомните этот момент. Прочувствуйте его как следует, ибо он никогда больше не повторится в вашей жизни, – тут Рык опять сделал многозначительную паузу, а потом развернулся и произнес, обращаясь к молодому темно-бурому стволу, переходящему в раскидистую крону с зелено-золотой листвой: – Добро пожаловать, Загадочное дерево! Добро пожаловать в мир Лесса! Мы будем заботиться о тебе и очень надеемся, что и ты будешь заботиться о нас, о нашем лессном народе. Я все сказал. Жизнь коротка, и работы в ней много. И правом, данным мне Первейшими, я объявляю церемонию взроста оконченной, – добавил он, обращаясь ко всем собравшимся сегодня сникам.

Через пять минут поляна почти полностью опустела. Даже зеленые ящерицы из первых рядов, сперва напугавшие Егора, теперь юркими перебежками исчезли в неизвестном направлении, оставив все еще стоящих на сцене мальчика-кота, старейшину Рыка, а также находящихся несколько поодаль двух упомянутых выше лессников, которые почему-то считали Егора не котом, а неведомым и хорошо знакомым им Мурришем.

– Мурриш, что с тобой произошло? Как именно ты превратился в такого странного зверя? – спросил лессник по имени Шуршун, в теле которого преобладали сухие дубовые листья.

Егор-кот в ответ промолчал и только пожал плечами. Он понимал все, что ему говорят, кроме, может быть, некоторых незнакомых слов, но произносить ответные фразы боялся, потому что, во-первых, не до конца еще оценил ситуацию, а во-вторых, не был вовсе уверен, что, кроме «Мяу» и «Фр», он еще что-то сможет произнести.

– Мне кажется, Мурриш немного не в себе, – убедительно сказал старейшина Рык. – И без Хранителей Мудрости тут не обойтись. Пойдемте к ним, они всегда знают, что надо делать.

Они шли вчетвером по лессной тропинке: три сника и Егор-кот. Егор неторопливо перебирал лапами, как это и положено котам, а лиственные охапки, казалось, плавно плыли над тропой.

Чтобы лучше описать обстановку, окружающую наших бредущих путников, позволим себе рассказать немного о деревьях Лесса. Не все деревья в вековечном Лессе одинаковы. Большинство, конечно, самые что ни есть обыкновенные: березки, осины, ели, сосенки разные, много ольховника и ивняка, коих и в обычном лесу предостаточно. Но есть тут деревья уникальные, которых больше нигде, хоть полсотни пар сапог по всему остальному свету истопчи, совсем нигде, кроме Лесса, не встретишь. Отличить их от обычных проще простого. Во-первых, они толстенные: ствол у комля такой, что и десяток широкоплечих мужиков, взявшись за руки, не обхватит. Во-вторых, как мы уже упоминали в самом начале, они высоченные: макушки раскидистых крон вздымаются почти до середины незримой метки-границы между землей и облаками. Зовутся эти деревья на лессном языке певуче и просто: «Ооша».