Левый король - страница 13

В постоялых дворах и трактирах молодой рок-Кадер смыслил мало, потому остановил выбор на заведении, носящем имя «Дуб и топор». Отчего ему глянулось именно это место, Богис сам бы не сказал. Оно отличалось от соседей, так же примыкающих к торговому кварталу, разве что вывеской.

Рок-Кадер сговорился с хозяином о цене в один талер за седьмицу и тут же оплатил неделю. Этот широкий, но необходимый жест ополовинил достояние юноши. Решив ковать железо, пока оно горячо, Богис разузнал, кого из сеньоров можно застать ныне в столице. Результаты расспросов вызвали у него изрядную досаду. Из всех персон, достойных внимания, рассчитывать приходилось на графа Кофордского и графа Самерсийского. Не самые могущественные владыки. Однако надеяться, что за ближайшие семь дней в Далташ понаедут все остальные, не приходилось. Как бы и эти не отправились в путь.

Потому Богис наскоро выбил пыль из одежды и почистил сапоги. Что поделаешь, отсутствие слуг и сменного платья заставило опуститься до труда не вполне уместного для воина. В походе – дело иное. Но в столице…

Правда, комната, доставшаяся юноше, весьма способствовала обузданию гордыни. Более чем скромно. После того, как сюда поставили топчан с соломенным тюфяком, места осталось – два шага в ширину, да шесть в глубину. Распаковывать пожитки Богис не стал, равно как и обедать. Время поджимало. Когда заканчиваются приёмные часы у вельмож, хозяин «Дуба и топора» не знал, и рок-Кадер опасался, как бы не опоздать. Он до крайности волновался, ибо полагал, будто сейчас решается его судьба. Заблуждение вполне простительное. Откуда ему было знать, что это случится гораздо позже?

Меж тем с постоялого двора Богис вышел с таким видом, будто нынче же собирался скупить весь Молочный Порт и взять на сдачу Пряный Квартал, где живут самые богатеи Далташа и находятся подворья вельмож. Именно туда и направил стопы молодой рок-Кадер.

Начать юноша решил с графа Самерсийского, более могучего, более влиятельного. На двор графского особняка Богис проник беспрепятственно. Ворота стояли распахнутыми настежь, пропуская всех желающих. А таковых нашлось изрядно. Перед фасадом особняка собралась натуральная толпа, мало уступающая толчее на ярмарке. Здесь присутствовали и вооружённые мужчины, и безоружные, и молодые женщины, и старые, и даже парочка на сносях. Детей Богис тоже заметил.

Вели себя посетители по-разному. Часть явилась явно ради компании или просто со скуки. Они сбивались в кружки, травили байки, прикладывались к флагам. Словом, прекрасно проводили время. Другие же пытались пробиться внутрь господского дома и устроили настоящую свару.

Мужчины пропускали дам, не без того. Но пройти другому мужчине ранее них препятствовали со всей решимостью. Доходило до того, что пара дворян, если судить по платью и шпагам, нет-нет, да и покидали двор, подчёркнуто не смотря друг на друга. Соблюдали спорщики дуэльный кодекс или пренебрегали мудростью, в нём заложенной, ведало одно солнце, но за время пребывания Богиса, никто из ушедших не вернулся.

Дамы вели себя иначе. До площадной ругани не доходило, всё ж сходство с ярмаркой было весьма условным. Но в дело шли и картинные позы, и слезы, промокаемые платочками тончайшего батиста. Тут понял молодой рок-Кадер, ради чего сюда привели детей – для вящей убедительности своих страданий.

Богис рассудил, что выделяться из общества негоже, и принял линию поведения большинства дворян. Пренебрёг только попытками опередить пришедших ранее него. Ожидание затянулось на добрых два часа, но, в конце концов, юноша предстал перед канцлером графа.