Я заканчиваю с чисткой, начинаю намыливать коня и все чаще замечать косые взгляды Борво.
– В чем дело? Спрашивай, если хочешь что-то спросить, но не надо так на меня смотреть.
– Вы же близки с хозяином. – задает свой вопрос прямо в лоб.
Не ожидая такого вопроса, затягиваю с ответом.
– С чего ты взял? Нет конечно.
– Это был не вопрос. Вы простите меня за мою прямоту, но не умею я ходить вокруг да около. Я хочу попасть к Властителю на службу, но я не проходил обучение в боевой школе. У меня нет основ. Я лишь со стороны подглядывал за тренировками рябят.
– А чего ты хочешь от меня?
– Поговорите с хозяином! Я очень хочу ему служить!
От переполняющих парня эмоций он слегка даже повышает голос, и его конь начинает беспокойно топтаться на месте. Борво, замечая это, нервно оглядывается на ворота конюшни, ожидая, что оттуда сейчас выбежит конюх и снова начнет прочищать ему голову.
– А почему ты хочешь ему служить? Может он пошлет тебя на границу…
– Да хоть на край света! Он хорошо относится к своим людям, лучше, чем отец к сыну.
– Конюх твой отец? Кстати, как его зовут, а то он даже не представился.
– Агро Бир. Да, он мой отец. Так Вы поговорите с хозяином?
Мой взгляд скользит по юноше, пытаясь уловить хоть маленькое сходства отца с сыном. Юноша на голову выше отца и в два раза шире в плечах, но вот взгляд такой же упрямый, и это единственное, что похоже у этих двоих.
– Я не могу тебе что-либо обещать. Ты заблуждаешься по поводу моего положения в поместье, как и все остальные. Для начала расскажи мне, как вообще устроен отбор?
– Сначала боевая школа, в которой ты получаешь начальное образование и обучаешься боевым искусствам. Потом отбор в группу новобранцев и обучение три месяца. Затем распределяют. Ты служишь в поместье, патрулируешь города, села или тебя отправляют на границу. Но если очень повезет, войдешь в состав наемников Властителя.
Ближе к вечеру, закончив отмывать несколько десятков лошадей, прохожу мимо одного из закрытых стойл и слышу взволнованный храп коня. Слышу, как он пытается вырваться, ударяя денник копытами. Стоит мне подойти ближе, как меня отгоняет сын конюха.
– Конь буйный. – Борво справился со своими лошадьми раньше меня и теперь заканчивает подметать пол. – Новенький. Говорят, хозяин нашел его в океане. Он много врачей собрал, чтобы его поднять на ноги. Я видел его мельком, красивый.
– Как он выглядит?
Задаю вопрос и резко отдергиваю себя, понимая, насколько мои надежды глупы и нелепы.
– Вороной, крупный. Явно не восточная порода. Возможно, западная, но я не уверен, так как знаю о них лишь по рассказам отца.
Я лишь киваю в ответ, отдаю Борво инвентарь и возвращаюсь к себе, борясь с огромным соблазном вернуться и немедленно заглянуть в закрытое стойло.
– Просыпайся! – гнусавый голос стражника и ведро ледяной воды приводят меня в чувство, сковывая ледяными щупальцами и выдергивая из спасительного бессознания.
Я прикована цепями к стенам темной камеры. Мои руки болят от врезающихся в кожу кандалов. Пытаюсь подняться, но ноги обессиленно подкашиваются, колени больно бьются о каменный пол, руки и спину простреливает резкая боль.
– Говори, где остальные стихийники? – тот же самый стражник с гнусавым голосом задирает мне голову, хватая за волосы.
Из его рта ужасно смердит. Мне с трудом удается заглушить чувство тошноты.
– Не знаю…
Стражник отпускает волосы, и моя голова резко опускается вниз и бьется подбородком о грудь. Я чудом не прикусываю свой язык.
