– Ну почему, кое-что добыл, – Борис приподнялся и сел, обхватив руками колени. – Рыбы вот с Путырчиком наловили, к примеру. Вы с Иркой грибов притащили, девчата – ягод. У нас только один трутень есть. Дармоед чертов!
Вадим удивленно взглянул на перекосившееся от злости лицо приятеля:
– Что с тобой? По-моему, ты как-то не очень адекватно реагируешь на Тарского, я давно заметил. Чем он тебе так не угодил?
– Можно подумать, ты от него в восторге! Кто первый ему по морде надавал?
– Предположим, тогда было за что. Но с тех пор Антон ведет себя нормально, со всеми вежлив…
– Особенно с бабами, тут уж точно – со всеми, – двусмысленно улыбнулся Борис.
– Ты имеешь в виду что-то конкретное или просто воздух сотрясаешь? – Голос Вадима неожиданно заледенел.
– Да ладно, не обращай внимания, это я так, – Марченко поспешно поднялся. – Пойдем-ка лучше завтракать, вон, девчата руками машут. Эй, Венчик, вылезай, а то из Путырчика Пупырчиком станешь!
За неделю странствий вокруг Сейдозера компания ни с чем загадочным пока так и не столкнулась. Они исследовали западную часть озера, знаменитый сейд «Старик», видели двухметровый православный крест, с обеих сторон которого прибиты таблички с молитвами, поднимались по склонам Нинчурта на вершину, фотографировали таинственные знаки, выбитые на вертикальных стенках ступеней подъема, делились гипотезами о проложенной к Сейдозеру странной дороге. Все было очень интересным и познавательным, от красоты пейзажей кружилась голова, изобилие ягод, грибов и рыбы поражало воображение, но вот с аномальными явлениями как-то не сложилось. Все было до зевоты нормальным.
Правда, Лена последние пару дней жаловалась, что ей «тяжело дышать». Словно что-то давило, что-то злое, непонятное. Вскоре к ней присоединились и остальные дамы.
Мужчины, не чувствовавшие ничего подобного, сочли жалобы спутниц женской мнительностью и не обращали на них внимания. Лишь Тарский сочувственно курлыкал, стремясь завоевать желанную дичь. И между делом пользовался результатами побочного эффекта…
На сегодняшний день был намечен поход к истокам реки с простым и безыскусным названием Сейдъяврйок, где вроде был жил настоящий шаман-нойда. Выговорить без запинки это слово мог только Венечка, чем и щеголял. Впрочем, больше щеголять ему было и нечем. Если только щегла поймать и нитку к лапке привязать.
Дина слегка простудилась, и поэтому ее решили оставить в лагере.
– Одну? – Девушка жалобно посмотрела на товарищей. – Я боюсь.
– Чего ты боишься? Здесь же нет никого, – снисходительно улыбнулся Борис.
– В том-то и дело, – Дина зябко повела плечами. – А оно смотрит и смотрит!
– Кто – оно? – заинтересовался Вадим.
– Озеро! – Девушка всхлипнула. – Я боюсь, я с вами лучше пойду!
– Нет уж, не надо! Если ты всерьез разболеешься, нам придется сворачиваться, раньше срока в Москву возвращаться, билеты как-то менять, – в голосе Бориса сквозило раздражение. – Сиди уже, лечись.
– Ой, Боречка, ты только не злись! – Губы Квятковской задрожали, она явно с трудом сдерживалась от плача. – Я не хочу быть обузой, я останусь! Вы идите, идите! Ведь к вечеру вернетесь, да?
– Естественно, Динь, – обняла подругу за плечи Лена. – Даже раньше. Хотя… – она задумчиво посмотрела вокруг. – Знаете, я, пожалуй, тоже останусь. Не стоит нам бросать кого-либо в одиночестве, беда может случиться, я это чувствую.
– Опять твои бредни! – скептически фыркнул Борис.
