— Ну признание в убийстве у нас есть, — вздохнул Хаспри. — Жаль, что не в убийстве Никольс.
— Я не убивал ее! — заорал Сразий. — Я выгнал ее, дальнейшая судьба девки меня не интересовала!
— Почему она не пошла к кривому Сэму? — поинтересовалась я у мага, как только он немного успокоился.
— А я почем знаю?! — зло выпалил он. — У него и спрашивайте!
— Сэмуль имеет какое-то отношение к лакии? — вклинился Арден.
— Нет, — хмыкнул хозяин дома в ответ. — Сэм у нас благородный вонючий пэр, — зло выплюнул он. — Этот полуорк отметал все предложения торговать у себя в таверне зельем. Мало того, он не пускал на порог своей забегаловки тех, кто находился под ее воздействием.
— О как! — искренне удивился Хаспри. — А деньги у него откуда?
— Так отец оставил ему наследство, — недоуменно ответил Сразий. — Лирийские копи.
— Чего? — ошеломленно воскликнула я. — Лирийские копи??? Это там же добываются ритуальные кристаллы?
— Они самые, — самодовольно усмехнулся маг. — Так его папаша был кузеном гоблинского вождя. Сэм бастард.
— Почему мы этого не выяснили? — повернувшись к Хаспри, поинтересовалась я.
— Не знаю — пожал он плечами. — Но думаю к нашему делу это не имеет отношения.
— Точно нет, — вздохнула я и встала со стула, посмотрела на Ардена и поинтересовалась у него: — Мы же тебе тут не нужны?
— Уже нет, — кивнул тот в ответ. — Мы тут сами. Убийство Аланчи передам бытовикам.
— Хорошо, тогда мы пошли, — вставая прокряхтел Хаспри, вызвав этим у меня снисходительную улыбку.
— Позер, — хлопнула я по плечу коллегу, когда мы выходили из дома, около которого стояли уже три шарабана, один из которых был перевозкой для преступников.
Поздоровавшись с коллегами из отдела запрещенных зелий, карауливших вход, сели в свой тильбюри и отправились допрашивать кривого Сэма.
Полугоблин был у себя в таверне, готовился к вечернему наплыву гостей. Он недовольно посмотрел на нас, как только мы вошли, кивнул головой и продолжил заниматься своими делами.
— Сэмуль, — позвала я его. — Нам нужно задать вам пару вопросов.
Тот в ответ лишь хмуро кивнул, пригласил нас за один из столов, присел за него, сложил руки в замок и изобразил на своем лице внимание.
— Мы только что беседовали со Сразием, — усмехнулся Хаспри. — Он поведал нам о вашем отце.
Кривой Сэм еще больше нахмурился, раздраженно поджал губы, но продолжал молчать.
— Это правда, что вы королевских кровей? — я решила его разговорить.
— Нет, — выпалил он. — Мой отец хоть и принадлежит к роду вождей, но он никогда не участвовал в моей жизни.
— Он оставил вам наследство, — напомнил Хаспри.
— И что? — зло прошипел Сэм. — Думаете мне оно нужно было? Нет, я конечно был рад, что теперь мне не нужно думать о куске хлеба, но вы посмотрите на меня, — он распростер руки. — Это благодаря ему, я такой.
— Ну ваша мама… — начала я, но полуорк меня бесцеремонно перебил:
— Моя мать пыталась избавиться от меня, — сквозь зубы процедил он. — Мое лицо это последствия употребляемых ею зелий. Она хотела избавиться от плода всеми возможными средствами, но ничего не вышло. Я оказался живуч, — печально хмыкнул Сэмуль. — Хотя, когда я родился, она испытывала чувство вины за то, что натворила. Но было уже слишком поздно. Она любила меня, очень любила, но исправить уже было ничего нельзя. Написала отцу, тот выслал денег, благодаря которому мы и открыли эту таверну.
— Вот видите, отец не отказался от вас, — примирительно проговорил Хаспри.
