Личный бренд: путь к сердцу президента - страница 3

Я сидела с ребенком в декрете, а времена дефицитные, всё по талонам, продуктов нет, пеленок элементарных нет, про памперсы я уже и не говорю. Выдали в роддоме справку на получение десяти пеленок. И я пришла в Детский мир – там пустые полки, лежат вот эти пеленки по десять штук, по две распашонки, по одному чепчику. И вот тебе на пустой прилавок выкладывают эту малюсенькую стопочку, и ты берешь это «богатство» и идешь растить ребенка. Такие были времена. Я не считала это какой-то трудностью – так все жили.

А еще непростой была реакция людей. Однажды я вышла гордая гулять с ребенком в коляске, навстречу шла моя учительница – классный руководитель. И она вдруг, увидев меня, перешла на другую сторону улицы, показав тем самым свое презрение ко мне. Она не захотела здороваться и поздравить с моим счастьем. То есть, в ее голове, я отличница, которая должна была поступать в вуз, но вместо этого вышла замуж и родила ребенка. В тот момент ее отношение было для меня большим уколом, ударом, непринятием. Меня осуждали родственники, соседи и даже собственный отец, который в тот самый ответственный день не приехал на мою свадьбу. По его мнению, мой брак – необдуманный поступок. И он совсем перестал со мной общаться, хотя очень любил меня, но, как все мужчины того поколения, не умел этого показывать. И когда родилась Алина, лёд растаял, новоиспеченный дедушка пришел к нам в роддом. И принёс открытку, собственноручно нарисованную: большие раскрытые ладони, на которых спит крохотный младенец. Это было так трогательно! Я сохранила его рисунок, вот он:

Я с этим справилась и до сих пор считаю: классно, когда ты молода, а у тебя уже взрослая дочь. Ей, кстати, больше всех досталось любви и внимания. Потому что я сама еще была маленькая. В детстве не наигралась в куклы. У меня был старший брат и чаще всего я бегала с мальчишками, стояла на воротах или играла в войнушку. А когда дочка родилась, на рынке появились первые китайские Барби, и мы часами играли с Алиной в эти куклы. Вот такая «игромама» досталась моей старшей дочке.

__________________________

А теперь ей 15. И в нашей жизни происходит весь этот ужас. Я очнулась от воспоминаний. Подошла к окну. Глубокая ночь, в соседних домах уже нет света, все спят. А я нет. Как тут уснешь?

На вторые сутки приехали друзья семьи с кастрюлей щей. «Ты, наверное, не ела, не варила ничего в таком состоянии». И вот они зашли, покормили. Поддержка людей, конечно была. Но для меня самым страшным была нависшая неизвестность. Явно произошло что-то ужасное. Но нет никаких сведений. Не знаешь, что делать, к кому обратиться. Сотрудников правоохранительных органов и врачей в нашей стране ругают часто. Но когда что-то случается, мы бежим именно к ним. И среди них, как две стороны одной медали, есть люди разные: с отношением человеческим, профессиональным и не очень.

Сотрудники милиции, которые приходили с допросами, естественно, подозревали «бытовуху»: «А у вас вот шрам под губой, а если что-то случилось, все вам достанется?» Естественное дело для них – начать с самого простого. Может быть, этим вопросом они подозревали, что я сама решила от него избавиться. Ведь нередко между мужем и женой случаются конфликты. Это варварская мысль для меня. Я металась, как полоумная, задавала вопросы, пыталась прояснить хоть крупицу, – ответов никаких нет. Единственное, что есть – это следы от грязных сапог на светлом полу нашей гостиной.