Читать онлайн Галина Чередий - Лихо. Только твой

– С кем ты там опять так активно переписываешься? – проворчала я, когда Светка, и не подумав спросить моего согласия, подняла над головой телефон, сняла нас обеих и тут же кому-то отправила фотку.

Сестра ввалилась ко мне без звонка буквально через пятнадцать минут после того, как я проводила последних посетителей клиники. С бутылкой шампанского в одной руке, пакетом мясной нарезки из ближайшего супермаркета в другой, она осияла меня широченной улыбкой, облобызала, подарила очень стильные и лаконичные серьги с моим любимым аметистом и заявила, что на воскресенье, когда я и планировала отметить свой день рождения, у нее другие фееричные планы.

– С офигенским парнем, – уточнила Светка в своей излюбленной манере.

У нее каждый второй офигенский или же суперский, правда, недолго. Потом они все быстро становятся всевозможными представителями животного мира, типа: кошак драный, козлина конченый, кобель облезлый или хомяк унылый.

– С Патриком что ли? – я с трудом подавила желание поморщиться, вспомнив манерно растягивающее слова ухоженно-бородатое нечто с идеально уложенной челкой. Которое к тому же на голубом глазу пыталось мне доказать, что теория эволюции и генетика – полная чушь.

Сто процентов, он тратил в разы больше времени на сборы, подбирая носки к туфлям и карго, укладывая всю эту свою растительность волосок к волоску, чем сама Светка. А уж она и мусор вынести или курьера встретить не выйдет, не приведя себя в полную боевую форму. Вот уж оптимистка в вечном поиске счастья.

– Пф-ф-ф! Патрик – это уже прошлый век! К тому же он был тупой, достал меня ежевечерними часовыми торчаниями в ванной для ухода за своей рожей и отказывался ходить хоть куда-то гулять днём в солнечную погоду. УФ-излучение, видишь ли, слишком быстро состарит его чувствительную кожицу. Задрал! – пренебрежительно отмахнулась сестрица. – Сейчас я с реально суперским парнем замутила.

– Прошлая неделя, ты хотела сказать, – рассмеялась я и допила свое шампанское. Пора закругляться, завтра три только плановых стерилизации, пятнадцать записей на прием, плюс ещё наверняка случится куча экстренного. Всегда случается.

– Кстати, у него есть несколько очень перспективных друзей, с которыми они сейчас сидят в спорт-баре, – не обратив никакого внимания на мое ехидство, продолжила Светка на своей волне.

– А имя у этого суперского парня есть? И почему это кстати? – вздохнула, прекрасно понимая, к чему всё идёт. Светкино стремление к счастью не ограничивалось только попытками найти его для себя. Она с завидной регулярностью и мне старалась причинить добро, устроив мою безусловно несчастную на данный момент (на ее взгляд) судьбу. Вот, сто пудов, и свой визит с шампанским, чтобы подрасслабить меня, и эти «случайные» посиделки в баре она продумала заранее.

– Потому что ты им понравилась, и с тобой уже жаждут познакомиться.

– Жаждут? – фыркнула, отметив новое словечко в лексикончике сестры. От нового кавалера что ли подцепила?

С ней такое частенько случается, и хорошо, если только словами все ограничивается. А то случалось мне ходить с ней к венерологу в качестве моральной поддержки.

– Ага. Поэтому мы тебя сейчас быстренько переоденем, подкрасим и выведем в люди.

– Не-а, Светусь. Сейчас ты вызовешь такси и упорхнешь к своему реально суперскому парню недели, а я приберусь тут и пойду к себе наверх. Вытяну ноги в кресле и задрыхну под телек.

– Да, Софка, же! У тебя днюха, алле! И, между прочим, тебе тридцатка стукнула, а это тот возраст, когда нужно уже как-то активизироваться, а то скоро сиськи обвиснут, рожа и жопа морщинами пойдут, и кому ты тогда уже нужна будешь? Или все ждёшь, что твой прекрасный принц к тебе прям на дом или работу завалится, сходу на колено бухнется и кольцо с булыжником за лям на палец цеплять начнет?

Я своими чуть хмельными мозгами живо представила эту картинку и зафыркала.

– Ну а вдруг! Судьба возьмёт и вознаградит меня за терпение и ожидание.

– Ага, одинокой старостью! – раздражённо огрызнулась Светка. – Других наград для нас у судьбы этой не бывает. Это мужики, знаешь ли, чем старше, тем востребованнее.

– Ну, не знаю. Если он и молодым никому не сгодится, то на стареющего ворчуна-пердуна с эректильной дисфункцией и преждевременной эякуляцией кто позарится?

– Да кто угодно, балда! Оглянись, бабы готовы за любое непотребство с членом хвататься. А если оно ещё и чуть-чуть со статусом, то глотку рвать могут.

– Это смотря какие бабы.

– Нормальные, Софка, нормальные. Те, кто семью хоть какую-то хотят и детей.

– Я тоже хочу этого однажды. Но не какую-то. А детей, в конце концов, не проблема завести, и не впуская в свою жизнь то самое непотребство с членом, чтобы потом страдать.

– Дура ты и идеалистка наивная. Так и останешься наедине с телевизором, вибратором и этими кошками и собаками, среди которых нет ни одной твоей.

– Верно, мне их и по работе хватает. А ещё мне птиц и рептилий тоже носят, – пожала я плечами, не усмотрев ни в чем трагедии. – Почему ты считаешь, что быть одной, но спокойной и в зоне своего комфорта, это хуже, чем быть с кем-то, кто нервирует тебя, вносит в твои мысли и жизнь хаос, а то и неприятные переживания?

Например, лжет, как дышит, пользуется твоим желанием заботиться, живя чисто в свое удовольствие, и изменяет постоянно, как было у наших родителей. До сих пор меня передёргивает, как вспоминаю это мамино покорное «Такая наша женская доля». И сама ведь чуть такой не стала. Терпела, ждала, верила… Да ну нафиг!

– Потому что, балда ты такая, само-блин-достаточная, не все эти переживания неприятные. И что ты в старости, кроме этих самых переживаний, вспомнишь? Как котам и кобелям яйца феерично чикала? Или сладострастно прививки колола и понос с запором лечила?

– Ещё не забудь про эйфорию от удаления опухолей, – рассмеялась я.

– Ой, все, ты безнадежна! – закатила глаза сестра. – Хочешь быть одна даже в собственную тридцатую днюху – будь. А я сваливаю. Иди целоваться!

– Ты маме звонила уже? – спросила у меня Светка уже в дверях.

– Вот, черт! – хлопнула я себя ладонью по лбу. – Закрутилась и забыла. Сейчас тебя провожу и позвоню, может, ещё пронесёт.

– Это вряд ли, – посмотрела на меня сестра с сожалением и погладила по плечу. – Наверняка она уже всех подруг обзвонила и нажаловалась на такую-сякую тебя, и ты ей больше не дочь. Забей, знаешь ведь как это лечится.

Конечно, знаю. Путем перевода энной суммы на мамину карту. С сообщением полным раскаяния, что ее непутёвая и неблагодарная дочь посмела не поздравить свою так тяжело страдавшую в родах и бесконечными бессонными ночами мать с моим же днём рождения, который превратил ее дальнейшую жизнь в бесконечное самоотречение и жертвенность. Как-то так у нас заведено.

Мы вышли на крыльцо моей маленькой клиники, дождались Светкино такси, обнимаясь. Я ей пожелала, чтобы все у нее в этот раз получилось, как она хочет, и помахала вслед.

Вернувшись внутрь, убрала оставшуюся сырную и мясную нарезку в холодильник, вазу с фруктами поставила на тумбу у лестницы, намереваясь забрать ее наверх, собрала мусор в пакет и вздохнула. Спину ломило, ноги гудели после долгого рабочего дня, так что я ни капли не лукавила перед сестрой – больше всего сейчас мне хотелось сходить в душ и упасть в свое любимое глубокое кресло, вытягивая уставшие конечности, и полностью расслабить мозги. Какие, к чертям, знакомства и общение, где нужно будет насиловать себя, притворяясь милой и заинтересованной!

Пронзительный звук дверного звонка заставил меня вздрогнуть, а из комнаты с боксами для послеоперационных раздался визгливый лай сегодняшней стерилизованной пациентки мопсихи.

– Не-е-ет! Померла я уже! – протянула страдальчески, но к дверям все же поплелась.

Многие владельцы моих пациентов из ближайшего жилищного комплекса знали, что я живу прямо в клинике, так что, бывало, что прибегали без звонка в любое время суток.

– Какого черта… – пробормотала, увидев сквозь стеклянную дверь, что на крыльце темнота. Только что же, когда Светку провожала, светильник был в порядке.

На крыльце смутно угадывался чей-то темный силуэт, и я приоткрыла дверь только на длину цепочки. Мало ли, может, нарик какой-нибудь явился в надежде, что у меня есть чем поживиться.

– Вы по како… – только начала, но меня прервал грубый голос, больше похожий на рык.

– Доктор ты?

– Что? – аж растерялась я.

– Доктор, спрашиваю?

– Да. Ветери…

Удар в дверное полотно был таким мощным, что я рухнула на спину, получив им по лицу, и цепочка тут же жалобно тренькнула, выдранная с корнем. Закричать не успела – меня грубо вздернули на ноги. Попыталась ударить, лягнуть, вырываясь, но агрессор развернул меня к стене, заламывая руки, и навалился, буквально размазывая под собой, и запястья обожгло болью. Их зафиксировали чем-то похожим на пластиковую стяжку.

– Помогите! – заорала уже я и снова попыталась лягнуть нападавшего.

– Кончай! – хрипло рыкнул он и натянул мне что-то на голову.

В следующую секунду мои ноги потеряли опору, в живот упёрлось твердое плечо, на которое меня бесцеремонно вскинули и куда-то понесли. Снова хотела закричать, но рот и нос при резком вдохе залепило, а тем временем меня куда-то усадили, захлопали двери, и меня вжало в сидение, когда авто, куда меня и сунули, сорвалось с визгом с места.

Пакет, эти сволочи натянули мне на голову пакет, в котором стремительно становилось тяжело дышать. Из пострадавшего от удара дверью носа текло, отчего целлофан прилипал все больше.

– Снимите пакет, иначе я сейчас задохнусь, – сказала тому, кто сидел рядом и подпирал меня плечом, минут через пять пути.

– Потерпишь, – ответил мужской голос, но не тот, что слышала раньше.

– Не потерплю. Дышать уже почти нечем, – упрямо возразила я.

Насчёт того, как больно было стянутым за спиной рукам и неудобно из-за этого сидеть в раскачивающейся на ухабах машине, пока промолчала.

– Этим завяжи! – последовал приказ уже от того, кто на меня напал, и через мгновение что-то упало на мои колени.

Рядом досадливо выдохнули, пакет сдернули, но тут же обзор перекрыло нечто мягкое, явно трикотажное, от которого пахло тем, кто его только что носил. Потом, парфюмом, явно не из дешёвых, и чем-то тревожно мускусным. Почему-то сердце заколотилось ещё сильнее прежнего, как будто уровень угрозы из-за этого аромата начал ощущаться в разы острее, хотя и так куда уж больше.

– Что вам от меня нужно? – спросила ещё через минуту.

Но вместо ответа в салоне оглушительно, до хрипа в колонках, загремел рок, отчего я вжала голову в плечи. Мысли хаотично метались, хоть разум и отмечал как-то отстраненно, что почему-то паники настоящей нет. Может потому, что ну не знала я за собой ничего такого, вины какой-либо, за что со мной могли бы обращаться подобным образом. Хотя, с другой стороны, это и пугало, раз факт подобного обращения налицо. Успокаивают немного только эти усилия с завязыванием мне глаз, ведь если бы сразу меня приговорили, то зачем утруждаться. Но вот за что, за что?

К счастью, дорога не затянулась, хоть руки и успели изрядно онеметь. Орущий дурниной рок никто выключать не стал, просто авто затормозило, сидевший рядом со мной человек выскочил из салона, и сразу же потащили меня наружу. Была середина весны, но ночи стоят все равно ещё прохладные, а у меня под халатом была только тонкая футболка и хэбэшные удобные штаны, так что мигом пробрало, хорошо хоть кроксы не на босу ногу.