Заплакала далеко в волшебной стране Иляна, потерявшая мужа любимого, заломила руки. Заплакали на небе и Солнце с сестрой. Повелел Солнце волшебной повозке с конями златогривыми к нему на небо возвращаться. Взвились кони ввысь и поднялись на небо. Там и остались они созвездием в память об Ионице. И не может с тех пор никто волшебную стену перелететь в страну, где юность без старости и жизнь без смерти.
11. ГЛАВА XI Арктос
- Забавная сказка, - усмехнувшись, сказал кнез. - Немного простонародная на мой вкус, - Луминица вспыхнула, но промолчала. - Однако все, что исходит из ваших уст, Луминица, становится золотом.
Кнез поклонился Луминице, и та холодно поклонилась в ответ.
- Ах кнез! - вмешалась Виорика. - Луминица только такие простонародные сказки и может рассказать. Но уж вы-то все созвездия наверняка знаете. Может, вы нам расскажете, как оно на самом деле называется?
- Я слышал, что вы изучали греческий, Луминица, - заметил кнез. - Неужели вы не читали с учителем никаких греческих легенд?
Луминице стало казаться, что ее экзаменуют, и слегка раздосадовалась.
- Нет, кнез, отец Виорел давал мне читать в основном Священное писание и послания святых отцов. Ну и несколько других старинных книг. Но языческих легенд среди них не было. Отец Виорел не одобрял подобной литературы.
- Ах, ну конечно, - иронически усмехнулся кнез. - Однако если вы любите поэзию, вам непременно надлежит ознакомиться с греческими поэтами.
- Я бы очень хотела, кнез, но как…
Луминица развела руками.
- Тут я вам, пожалуй, могу помочь. В моем замке обширная библиотека, и в ней сколько угодно рукописей греческих трагедий и других сочинений. Я могу дать вам их почитать.
- Неужели? – Луминица недоверчиво посмотрела на него.
Кнез кивнул ей.
- Вы хотели знать историю этого созвездия, Виорика? – обратился он к старшей сестре. – Ну что ж. С древних времен греки называли это созвездие Арктос, то есть Медведица. Миф об Арктосе – это старинный миф, в котором рассказывается о древнем царе Ликаоне, его прекрасной дочери Каллисто, властелине неба и земли громовержце Зевсе, его божественной супруге Гере и о той трагедии, которая произошла между ними.
- Трагедии? – переспросила Виорика.
- Да, моя прекрасная госпожа, - улыбнулся кнез. - Как ни странно, но все самые красивые легенды, в особенности те, которые дали жизнь звездным созвездиям, все трагичны. Интересно, почему бы это? А что скажете вы, Луминица?
Луминица замялась. Она впервые говорила с кнезом вот так, напрямую, и каждый его вопрос приводил ее в замешательство. Ей было почему-то страшно неловко говорить с ним, как будто она шла по тонкому весеннему льду над бурливым ручьем. В каждом его вопросе ей чудился подвох или насмешка. Она не понимала, какую игру затеял этот непостижимый человек. И вот снова он что-то хочет от нее. Ну нет уж, достаточно. Рассердившись, Луминица призвала свое мужество и решилась пойти в атаку.
- Кнез, вы действительно хотите узнать мое мнение?
- А вас это удивляет? Почему же?
- Не обижайтесь, кнез, но меня удивляет, что такой эрудированный и умный человек, как вы, может интересоваться мнением такой простой, малообразованной и деревенской девушки, как я.
Брови кнез приподнялись в удивлении.
- Ну что вы, Луминица, я вовсе не так вас вижу…
- Если бы я хотела сейчас отделаться от вашего вопроса, - продолжила Луминица, - я бы просто сказала, что, как писал Аристотель в своей «Поэтике», трагедия является самой высшей формой поэзии. По его мнению, только трагедия преображает зрителя, проводя его через страх и сострадание к катарсису, то есть очищению. Поэтому, с моей точки зрения, совершенно неудивительно, что легенды о звездах и созвездиях – а ведь они находятся на небе, в непосредственной близости к Богу или богам - имеют самое высокое, я бы сказала, царственное поэтическое происхождение.
