Они стояли на краю огромной ямы в виде воронки. Посредине торчал почерневший деревянный столб. Сначала охотники подумали, что дно ямы устилали большие круглые булыжники, но когда спустились ниже, то с ужасом обнаружили, что это не камни, а человеческие черепа. Тут же валялось множество побелевших костей.
– А это что за место? – произнес Амени, чувствуя, как волосы на теле встают дыбом от ужаса.
– Веревка, – Хуто нагнулся и подобрал кусок толстого волосяного каната. Один конец обвивал столб. – Здесь привязывали пленников, преподнося их в жертву. Жрецы совершали над ними обряды, а лев спокойно ждал, наблюдая сверху, когда они закончат, и разрешат ему сожрать человека. – Хуто показал вверх, где над ними нависала скала.
Все невольно проследили взглядом и замерли на месте. Со скалы на них глядело огромное рыжее чудовище. Амени видел львов в зверинцах Бухена и на Острове Слонов, но он не мог предполагать, что львы бывают такие громадные. Холодные желтые глаза зверя внимательно наблюдали за людьми. Благодаря густой рыжей, с черными клочьями гривы, он казался еще огромнее.
Никто не смел пошевелиться. Зверь как будто их загипнотизировал. Амени хотел бежать, но не мог двинуть ногой. Внутри все похолодело. Дыхание перехватило.
– Спокойно! – привел его в чувства твердый голос Хуто. – Он на нас не нападет. Думает, что мы совершаем обряд жертвоприношения. Ждет, когда привяжем жертву к столбу и попросим его отведать угощения.
– И что теперь? – Амени бросило в жар. Он впервые смотрел в глаза смерти и совсем не хотел с ней встречаться.
Вместо ответа, Хуто набросился на Паитси и повалил его на землю лицом вниз.
– Вяжи его за ногу! – закричал он.
Амени вышел из оцепенения. Ничего не соображая, он схватил веревку и затянул прочный тугой узел на черной ноге Паитси. Тот поздно сообразил, что с ним намереваются делать. Он истошно завопил и принялся лягаться.
Хуто схватил Амени под руку, и вместе они выскочил из ямы. Охотники затаились за камнями, за которыми когда-то прятались жрецы, наблюдая, как лев терзает жертву. Паитси продолжал истошно вопить. Он пытался вылезти из ямы, но веревка не давала ему. Развязать узел у него не получалось – руки дрожали, и пальцы не слушались. Он дергал привязь, так что столб качался.
Охотники снова посмотрели наверх. Зверь исчез. Хуто больно сжал плечо юноши.
– Приди в себя! – сквозь зубы прохрипел он.
– Я в порядке! – ответил не своим голосом Амени, пытаясь унять дрожь в руках. Вопли Паитси заставляли тело покрываться мураш-ками.
– Вспомни всему, чему я тебя учил, – продолжал приводить его в чувства Хуто, все сильнее сжимая плечо. – Проползи справа и затаись. Когда я выстрелю, выскакивай и вонзи копье ему прямо в сердце. Если ты не сможешь этого сделать, мы все втроем погибнем. Все зависит только от тебя.
– Я понял, – ответил Амени, хотя, на самом деле слабо соображал, о чем ему толкует Хуто. Слова пробивались, как сквозь стену.
Еле преодолевая страх, он на четвереньках пополз в указанном направлении, волоча за собой копье. Острые камни раздирали колени и локти до крови, но Амени совсем не чувствовал боли. Наконец он на месте. Все плыло перед глазами. Уши закладывало от криков Паитси. Сердце билось так, что казалось это не сердце, а земля вздрагивает. Пот заливал глаза, хотя было совсем не жарко.
Вдруг крики стихли, и Паитси жалобно заскулил. Грозный рык. Амени чуть не закричал от ужаса, закрыл грязной ладонью рот, пытаясь сдержать собственный вопль. Он услышал, как под огромными когтями шуршат камни. Острая вонь зверя ударил в нос. Амени вжался в землю и не дышал. В его голове ни с того ни с сего закрутились слова молитвы: «… Йот, ликующий на небосклоне. Ты есть Начало всего сущего, единый, единственный, творящий всякую плоть. Все люди произошли от взора очей Твоих, а боги от слова уст Твоих. Ты почиешь рост трав, жизнь рыбам речным и птицам небесным, дыхание зародышу… Поклоняемся Тебе, Творец всего, единый, единственный, рукам которого нет числа…»
