– К сожалению, пострадал и наш оператор – мутант оторвал ему руку. Сержант Рэтклифф застрелил оборотня, оказавшегося чрезвычайно живучим – понадобилось шесть пуль, дабы убить то, что некогда носило гордую фамилию Уорлок…
«Понятно, почему так возбудились геноактивисты… – подумал потрясенный выпускник. – А если и я – так?.. Хотя… Какая теперь разница…»
Свернув за угол, он чуть было не налетел на человека, сидевшего на корточках у стены. Худой и бледный, с кожей неприятного землистого оттенка, с длинными волосами, обвисавшими сальными сосульками, с неопрятной козлиной бородкой, сиделец вызывал одновременно и жалость, и брезгливость. Его костлявые руки вылезали из рукавов потертого комбеза, мосластые щиколотки торчали из коротких штанин. Китайские тапочки-«кунфуйки», обутые на босу ногу, дополняли портрет оборванца, а рожки нейрошунтов, прилепленные к бритым вискам, определяли его статус – это был вирт, завсегдатай Ф-центров, до того «подсевший» на фантоматику, что утратил связь с реальностью и потерял к ней всякий интерес.
Мир за пределами биопсихомодуля мнился виртам унылым и скучным, однообразным и безрадостным, этакой картонной декорацией, на фоне которой бледные тени играли нуднейший спектакль.
– Вам помочь? – заботливо спросил УР.
Вирт медленно поднял голову, посмотрел на мальчика-робота с полнейшим равнодушием во взгляде.
– Не помочь, – промямлил он невнятно. – Меня отключили за неуплату. Я выбрал авансами весь свой личный фонд на год вперед… Сейчас март?
– Май, – буркнул Роман. Его раздражал этот… эта особь, выбравшая удел приставки к фантомату.
Вирт вздохнул.
– Придется мыкаться аж до осени… – вытолкнул он.
УР посмотрел на юношу. Видимо, одна и та же мысль явилась им обоим.
– Где вы живете? – спросил Кнуров, скрывая неприязнь.
– Ярусом ниже, – ответил вирт отрешенно. – Квартиру я продал, хватило на три годовых абонемента…
– А вы… не приютите нас? – с запинкой вымолвил Роман. – Ну, хотя бы на одну ночь?
– Не вопрос… Помогите мне встать.
Кнуров, борясь с брезгливостью, подтянул лишенца – тот оказался легким, чуть ли не бесплотным.
Ступая на полусогнутых – подколенные жилки стянулись за месяцы лежания, не давая выпрямить ноги – вирт проковылял к узкому трапу, ведущему в нижние помещения.
– Как хоть звать вас? – поинтересовался Кнуров, страхуя вирта.
– Элессар, – отозвался тот.
– Это эльфийское имя, – с неудовольствием сказал Роман.
Вирт кивнул.
– Я – Элессар из рода Вильварин, – гордо проговорил он, распрямляя узкие плечи. – Сам Эарвен, сын Келебриана, король Дориата, возвел меня во владыки Запроливья. Там, на вершине горы Ахуан, высится мой замок. На холме Керин-Амрот я обручился с прекрасной Тинувиэль, и взял ее в жены…
Роме стало не по себе.
– Дети есть? – брякнул он.
– Двое, – Эллесар обернулся к нему, ласково улыбаясь. – Эстель и Лютиэн. Старшенькой три годика, а младшенькому второй пошел.
Косолапя, то и дело хватаясь за стену, вирт добрел до светлого перехода, над которым висела табличка: «Комнаты отдыха».
– Я, если мне память не изменяет, жил в четвертой Кэ-О, – пробормотал он, снова сутулясь и сникая. – Сейчас мы… Сюда никто не заглядывает, даже милиция, мы – народ смирный…
Приложив ладонь к идентификатору, Элессар добился того, что дверь открылась, а красный огонечек блокиратора сменился зеленым.
– Входите, мэлду,[4] – сказал он, пропуская молодого человека с андроидом в тесную клетушку, три на два, обставленную парой выдвижных коек, одна над другой, откидным столиком да стенным шкафчиком.
