Лимский синдром - страница 8

Послышался звук открывающейся двери, еще кто- то зашел, я не видела, не могла оторвать взгляда от троицы. И только, по запаху – мускат, кедровая сера, нероли, поняла, что это Алекс. Он сел рядом, с ним был еще кто – то, я не видела, я продолжала смотреть, словно сюрреалистичный сон, как одинаковые девицы рассаживаются за стол. Все, как одна очень стройные, правдивее было бы назвать их худощавыми. С длинными, густыми, темными, рыжеватыми волосами, собранными в тугой хвост. Глубокие, словно пучина моря, серые глаза, выделялись на бледном лице с едва заметными веснушками и тонкими губами.

Девушки были очень симпатичными, этого было не скрыть даже темными кругами под глазами и общим понурым и уставшим видом.

Отвести от них взгляд я смогла, только когда Алекс больно пнул меня под столом ногой. Я, чуть не вскрикнув, повернулась к нему.

– Прекрати пялиться,– одними губами прошипел он. Тогда я поняла, что и правда превысила все допустимо дозволенное время, которое можно использовать, чтобы, не смущая посмотреть на человека.

Рядом с Алексом кто – то сидел, я перевела взгляд и встретилась глазами с каким -то странным мужчиной. Было совсем не понятно, какого он возраста даже примерно. Глаза вроде молодые, но какие-то выцветшие, густая борода почти полностью закрыла его лицо. Взлохмаченные, так же как и борода, волосы, явно требовали стрижки и ухода. Тело крепкое, но сильная сутулость не придавала слаженности. Очень скоро стало понятно, что у него, не все в порядке с ментальным здоровьем.

Алекс взял два полотенца, одно положил мужчине на колени, а другое заткнул за воротник серого, изрядно растянутого свитера, на манер детского нагрудника.

– Алекса ты уже знаешь,– вяла на себя ответственность, за знакомство и прервала неприятную затянувшуюся паузу Иоланта, а это Ник. Ник помогает нам с садом и по совместительству брат Алекса,– небрежно проговорила она, сделав акцент на слове «брат», словно хотела опозорить его тем, что Ник не сосем такой, как мы. Я испытала испанской стыд1 за эту взрослую женщину, которая вела себя, как неприятный ребенок.– А это Алиса,– обратилась она уже к Нику – наша гостья, Ник поднял глаза и добродушно улыбнувшись, что – то промычал, но за этой доброжелательной улыбкой, я заметила беспросветную печаль, отразившуюся в его глазах. Я неуверенно улыбнулась в ответ и помахала рукой.

– Девочки, теперь вы знакомьтесь,– Иоланта перевела взгляд на другой край стола,– это Алиса. Алиса – это Эсмиральда, Агата и Лиза,– Иоланта указала на каждую ладонью. Я запомнила имена, но не запомнила, кому какое принадлежит. Поспешно кивнув, и им, я отвела взгляд.

Мы поменялись местами, теперь девушки откровенно пялились на меня. Стало неуютно и зябко, словно посреди поля в ветреную снежную ночь, я нервно заправила за ухо локон волос.

– Давайте уже есть,– прервала неловкость Иоланта,– она открыла большую кастрюлю, которую принесла с печи, и положила себе картофельное пюре, добавила немного салата из огромной чаши и из такой же чаши кусок стейка. Села, за стол и как ни в чем не бывало начала трапезу, это и послужила стартом для остальных, все оживились, начали накладывать еду по тарелкам и наливать напитки.

Я решила отложить свою очередь до того времени, когда все усядутся. Иоланта следила за мной, исподлобья думая, что остается незамеченной. Девочки, так же, смотрели на меня безотрывно, стараясь делать это незаметно, прячась за своими руками, вилками, ножами. Но я всеми частичками кожи, всеми фибрами души чувствовала на себе их пристальные взгляды, спина холодела от какого-то странного, первобытного ужаса, хотелось вскочить и убежать в свою комнату, запереться там и никогда больше не выходить.