Линии разлома. Скрытые трещины, все еще угрожающие мировой экономике - страница 6

Но хотя непомерные доходы «бизнес-верхушки» возбуждают интерес широкой публики и приводят в ярость колумнистов из среднего класса, обычный американец редко встречается с миллиардером в лице менеджера хедж-фонда. Для его опыта ближе тот факт, что с 1980-х годов зарплата работников 90-го процентиля распределения заработной платы в Соединенных Штатах, таких как офисные менеджеры, росла быстрее, чем зарплата работника 50-го процентиля (медианного работника), – как правило, это фабричные рабочие или офисные секретари и ассистенты. Увеличение разрыва между 90-м и 50-м процентилями обусловлено рядом факторов. Возможно, самым важным является то обстоятельство, что хотя развивающийся в Соединенных Штатах технологический прогресс требует все большего профессионального мастерства (если нашим родителям хватало диплома об окончании средней школы, то сегодня для приема на работу в офис едва ли достаточно степени бакалавра), существующая система образования оказалась неспособна предоставить достаточное количество работников с необходимым образованием. Эти проблемы коренятся в безалаберном отношении к питанию, социализации и обучению в детском возрасте и в плачевном состоянии системы начального и среднего образования, которое оставляет слишком многих американцев не подготовленными к поступлению в колледж.

За такое положение дел в образовании расплачивается преимущественно средний класс – стагнирующей зарплатой и возрастающей угрозой остаться без работы. Политики ощущают озабоченность своих избирателей, но повысить качество образования не так просто, поскольку для этого требуются реальные и эффективные политические реформы в той сфере, где слишком многие игроки заинтересованы в сохранении status quo. Кроме того, любое изменение в этой области даст эффект лишь через много лет, и никакие усилия политиков в этом направлении не снимут текущую озабоченность электората. Поэтому политики стали (или были вынуждены) искать другие, более быстродействующие средства успокоения своих избирателей. Всем давно понятно, что решающее значение имеет не доход, а потребление. Суть дела в следующем: если удастся каким-то образом поддержать на должном уровне потребление домохозяйств среднего класса (если эти люди смогут себе позволить периодически приобретать новые машины и время от времени проводить отпуска в экзотических местах), возможно, они станут уделять меньше внимания своей стагнирующей зарплате.

Поэтому политический ответ на растущее неравенство – была ли то тщательно спланированная или спонтанная реакция на требования избирателей – заключался в расширении кредитования домохозяйств, особенно с низкими доходами. Такая тактика принесла немедленные выгоды – растущее потребление и увеличение количества рабочих мест, в то время как погашение кредита могло быть отложено на неопределенное будущее. Как бы цинично это ни звучало, но в истории немало примеров того, как легкие кредиты использовались в качестве паллиатива теми правительствами, которые оказались неспособны напрямую удовлетворить требования среднего класса и снять его глубокие озабоченности. Однако политики имеют обыкновение выражать свои программные идеи в более вдохновляющих и убедительных терминах, нежели вульгарные обещания обеспечить рост потребления. В Соединенных Штатах включение в круг собственников жилой недвижимости (с учетом того, что обладание собственным домом – ключевой элемент американской мечты) домохозяйств с низкими и средними доходами служило удобным прикрытием для более широких целей экспансии кредитов и потребления. Но когда легкие деньги, выделенные «щедрым» правительством, вступают в контакт с жаждой прибыли, свойственной изощренному, конкурентному и аморальному финансовому сектору, возникают глубокие линии разлома.