Однако риск во всем есть всегда, сама жизнь ― это уже риск. Что теперь, не жить, что ли.
Отец растил меня в одиночку, никогда в чем бы то ни было не винил, был всегда добр и ласков и очень за меня переживал, особенно за то, что я до сих пор не стала полноценной ведьмой.
Он старался не слишком давить на меня, правда, старался, но уже второй год систематически пытался выдать меня замуж, привлекая к этому, несомненно, важному делу всех сыновей своих друзей, говоря, что если не хочу быть свободной ведьмой без обязательств, то должна выйти замуж как человек и обрести силу на брачном ложе.
Он меня любит, но совершенно не понимает.
Дело же совершенно не в браке. Точнее, мой моральный запрет лежал не в этой плоскости. Да, блин, я и сама не понимала, в какой, куда уж отцу.
Заметив, как субстанция поменяла цвет на нужный, довольная собой, сняла с полки концентрат и мерный стаканчик.
— Ну-с, самое сложное. Скрести лапы, Рив, — пробормотала, отряхивая ладони, прищурилась, осторожно отливая концентрат в стаканчик и, взяв его двумя пальцами, поднесла к котелку: — Барабанная дробь.
В глуби лабораторного кабинета из шкафа вывалился барабан, громко застучав палочками. Рив, зашипев не хуже кота, картинно положил лапку на грудь, а я, едва не подпрыгнув от неожиданности, чуть не пролила весь концентрат сразу, устроив большой бада-бум.
— Это фигуральное выражение, Барабаныч, — рыкнула на инструмент, прижимая к сердцу стаканчик. — Скройся!
Барабан обиженно стукнул палочкой и медленно откатился обратно в шкаф, затих.
— Тьфу на него, — буркнул фамильяр, прижимая к голове уши и утирая лоб лапкой. — Я с фокусами твоей утвари когда-нибудь поседею. А все от того, что ты не можешь держать свою магию под контролем.
Его правда, кто ж спорит.
Дернув плечом, посмотрела на котелок и, прикусив кончик языка, вновь поднесла руку с зажатым в ней концентратом к котелку.
— Дубль два, — тихонько проговорила, вливая по капелькам концентрат и вместе с тем тонкой струйкой выпуская свою силу.
— Ульяна!!! — услышала неожиданный громкий рев отца и испуганно дернулась.
— Ой, что сейчас будет, — простонал Рив, закрывая лапками мордочку, но оставляя между ними маленькую щелочку.
— Блин, он же должен был приехать только завтра! — просипела, пытаясь удержать в повлажневших руках стаканчик.
— Мисс Ульяна Лисова! Выходите по-хорошему! — послышался еще один незнакомый низкий строгий голос над головой. — На территории вашего дома засечена магическая деятельность. Вам требуется объясниться!..
Сердце испуганно рухнуло в пятки. Мать моя ведьма. Инквизиция… пожаловала.
Кажется, Рив был прав: допрыгалась ведьмочка. Ой, допрыгалась.
* * *
[1] Песня Ульяны – выдумка автора, любые совпадения случайны.
4. Глава 4
Время на секунду будто застыло, превратившись в кисель, а затем, с тихим писком Рива, вновь запустилось. Зверек заметался на месте, пытаясь спрятаться то за котлом, то на заставленных зельями полках, из-за чего несколько бутылочек закачались и ожидаемо полетели вниз.
— Рив! — зло зашипела, вскидывая свободную руку и поддерживая пузырьки магией, аккуратно подняла их обратно на полку, а замершего лисариуса отлевитировала на пол. — Успокойся! Ценные зелья побьешь.
— Успокойся? Успокойся?! К лешему твои зелья! Что ты там говорила о мерах предосторожности и о том, что ты не дура?! — запричитал он, заламывая лапки. — Доигралась мы, Ульянка. Ой, доиграли-и-ись. Говорил же, что поймают, а ты?! Теперь за волосы и к ведьмаку. У-у-у, моя бедная Льяночка-а-а-а.
