Второе «тело» лежит чуток подальше. Этот, похоже, то приходит в себя, то снова теряет сознание. Нет, это я понимаю. У мужика руки в узел завязаны. Там каждая кость по нескольку раз переломана. Конечно, в такой ситуации будешь всё время отключаться от боли. И что-то мне его руки напоминают. Вспомнить бы, где я такое уже видел? А, ладно, потом вспомню. А пока попытаюсь помочь страдальцу.
Когда мужик опять отрубился, я положил его руки вдоль тела и сел в сэйдза в изголовье. Свои руки положил ему на плечи. И призвал рэйки. Под ладонями разлилось знакомое изумрудное свечение. В голове пусто. Процесс занял минут тридцать пять – сорок. И только потом я сообразил, что сделал. Вот точно после перехода надо недельку в лесу отсиживаться. Иначе просто по глупости сдохнешь. О чём я, спрашивается, думал, применяя магию в чистом поле, откуда только что ушли люди? И к кому? К человеку, который волне запросто может на меня же накинуться. В благодарность. Ну и для того, чтобы завладеть моим добром.
Одно счастье. После сеанса рэйки пострадавший ещё какое-то время спит. Так что есть время подумать, что с ним делать дальше. А пока посмотрим ещё раз на мальчишку без ног. Парень видел всё. И продолжал молчать. Что интересно. В глазах страха – ни капли. А вот любопытства – хоть отбавляй. И это при том, что он считает себя трупом. Причём тот второй, которому я руки чинил, продолжает лежать, только теперь молча. Вот вы что подумали бы? Что мы какие-то странные типы, которые делают странные вещи и оставляют после себя трупы? Я, во всяком случае, решил бы именно так. И даю голову на отсечение, парень считает так же. И всё равно у него любопытство вытесняет страх. С другой стороны, он же и так думает, что уже мёртв? Так чего бояться?
Обидно. Вот его я поставил бы на ноги с превеликим удовольствием. Сам не знаю почему, но он мне нравится. Только чтобы вырастить ему ноги, мне сил не хватит. Пробовал я как-то восстановить утерянную конечность. Чуть сам не окочурился, столько сил потерял. А пацанчик молчит! Ещё один сын прерий выискался. И девочкам его жалко до невозможности, я же вижу. И страдают они оттого, что помочь не могут. А ведь в своём мире они бы с этим справились на раз-два.
Пока я их мысленно жалел, мы ведь по-прежнему не разговариваем, в голову закралась идея. А не предложить ли им поднапрячься и вылечить парня? А то страдать и ходить с кислой миной все могут. А напрячься? Да не из обиды: как же я такая великая волшебница и без магии, а чтобы другому помочь? Собственно, что мы все теряем? Ну, будут они злиться на меня чуть больше? Или продолжат впадать в депрессию? Зато если получится….
– Так дорогие мои. Сами знаете, я помочь парню не смогу. А вы сможете. Если постараетесь. Нет, не так. Если ОЧЕНЬ захотите! Просто подумайте о том, что другой надежды у него нет. А я пойду пока присмотрю за тем, который спит.
Женя и Лея побледнели. Посмотрели на меня, потом друг на друга и, одновременно, перевели взгляд на мальчика у своих ног. А молодой воин закрыл глаза, и лицо у него побледнело и заострилось.
Вот…! Опять я глупость сделал. Зачем было надежду давать, если ни в чём не уверен? Мои волшебницы тоже поняли всё правильно и посмотрели на меня с укоризной. Пришлось спешно ретироваться к мужику с «починенными» руками. И вовремя, поскольку тот пришёл в себя. Только ещё не понял, что произошло. Судя по всему, он просто радовался, что боль ушла. И готовился тихо и спокойно отдать концы. Я остановился прямо над ним. Он равнодушно скользнул по мне взглядом. И вдруг снова впился в меня глазами. Очень интересно.
