Нирра Альма создавала уют в доме и являлась тем самым «клеем», на котором держалась вся семья. Ее обходительность, умение сгладить острые углы всегда являлись примером для девочек и маяком для мальчиков. В одном она была несгибаема: девочкам никогда не дозволялось служить подавальщицами в трактире. Они могли убираться, мыть посуду, выполнять черную работу, но посетителям в трактире еду подносили наемные девушки. И сделано это было не столько во избежание нежелательных случаев, сколько с целью составления благоприятной репутации девочек, способной впоследствии сыграть не последнюю роль при выборе супруга.
Тема замужества и женитьбы довольно часто поднималась за завтраком. Нир Морис любил процитировать какого-то давным-давно почившего лодочника, неизвестно при каких обстоятельствах сказавшего: «Брак – это долгое плавание в тесной каюте посреди бушующего моря». И после этой цитаты глава семейства неизменно смотрел на супругу таким нежным взглядом, что девочки тайно вздыхали, надеясь найти такой же взгляд в своей жизни.
Для Лисы завтрак был отдушиной. Она любила понаблюдать за семейством или же подумать о чем-то своем, сокровенном, о чем невозможно тихонько помечтать наедине с вечно шумной Юмой. И сегодня, когда нирра Альма спросила: «Девочка, с тобой все в порядке?», Лиса поняла, что все уже давно пьют чай, в то время как она все еще ковыряет ложкой в тарелке с кашей. Вопрос был ей задан, видно, не в первый раз, так как Трейс уже вовсю хохотал, а Юма пыхтела как разъяренный бык, глядя на младшего брата.
Вален лукаво улыбнулся и сказал, заговорщически понизив голос до громкого шепота:
– По-моему, Лиса влюбилась.
– Вален! – бык по имени Юма сорвался с привязи. – Как ты можешь?
Лейтенант пожал плечами, намазывая масло на булочку.
– А что прикажешь еще думать? Посмотри, у нее и щеки покраснели.
Юма тут же перевела взгляд на сестру.
– Конечно покраснели, – не сдавалась она, заметив, что брат прав. – Ты же не о себе сейчас это сказал, а о ней. Да Лиса не успевает взгляд поднять, все время что-то делает. В кого же ей, по-твоему, влюбляться? В ведро? А вот тебя, между прочим, в прошлое воскресенье видели с дочкой капитана Гаррета.
Юма наконец замолчала, довольная видом покрасневших щек теперь уже у братьев. Трейс, сообразивший, что не стоило выдавать этот «страшный» секрет болтушке Юме, сейчас вовсю пытался слиться со столом, ну или со стулом на крайний случай.
– Думаю, главное, что капитан еще не в курсе, – метко заметил нир Морис.
Нирра Альма лишь вздохнула и погладила по руке старшего сына, а следом за этим неодобрительно покачала головой, глядя на Юму.
В общем, завтрак удался. Вален отправился спать, пообещав отцу после отвести лошадей на перековку к соседу – ниру Лимасу. А нирра Альма предупредила, что намерена сегодня отправиться выбирать новые занавески, запланированные еще в прошлом месяце. Юма, Лиса и Трейс остались на семейной кухне, где проходил завтрак. Девушки занялись посудой. Трейс же, безуспешно попытавшись еще раз поддеть Лису, убежал кормить лошадей.
– Какие же глупости приходят мужчинам в голову, – заметила Юма, глядя как Лиса достает подносы. Кормить постояльцев было обязанностью девушек. В этом нирра Альма все же сделала исключение. Потому как: «Постояльцы – люди более надежные, нежели посетители трактира». «И более состоятельные», – тихонько добавила Юма на ушко сестре.
