– Да так, ни о чем, – пожимаю плечами, пытаясь изобразить пофигизм.
Выходит хреново. Лука хмурится еще сильнее:
– Слушай, может хватит уже? Когда ты наконец отойдешь?
Его вопрос ставит в тупик. Моргаю, пытаясь въехать. О чем он вообще?
– Да ладно, ты прекрасно понимаешь, – давит Лука. – Ходишь как зомби, ни с кем не общаешься. Это же ненормально.
Ненормально? А что такое нормально? У каждого свои представления о норме.
– Нормально, ненормально… Какая разница? – отмахиваюсь, отводя взгляд.
Лука тяжело вздыхает:
– Большая. Ты же совсем другим человеком была. Куда делась та веселая, энергичная девчонка?
Веселая девчонка? Которая могла часами трепаться по телефону и ржать над тупыми шутками? Ушла. Исчезла. Растворилась. Осталась пустая оболочка.
– Она выросла, – резко бросаю.
Встаю и подхожу к окну. Ночной город – море огней. Красиво, наверное. Раньше бы часами залипала, придумывая истории за каждым окошком. А сейчас… Ничего. Пустота внутри. Ноль эмоций.
– Знаешь, – доносится голос Луки. – Ты как будто в крепости заперлась. И никого не пускаешь за стены.
Медленно поворачиваюсь и встречаюсь с ним взглядом. В его глазах тревога и боль.
– Может, так и надо, – отвечаю безразлично.
Лука снова качает головой и вздыхает. Я понимаю, что ему больно видеть меня такой. Но ничего не могу с этим поделать. Да и не хочу, если честно.
Дверь с грохотом распахивается, заставляя меня вздрогнуть. Опять он. Клаус влетает в холл, весь такой при параде – в дорогом костюме и начищенных до блеска туфлях. Сразу зыркает на меня своим фирменным взглядом, от которого мурашки по коже.
– Мелисса, – цедит сквозь зубы, и я чувствую, как внутри всё сжимается. – Ты что, опять торчишь у окна?
Молча пялюсь на него, скрестив руки на груди. Мы давно уже как с разных планет, и каждый разговор – как хождение по минному полю. Клаус вздыхает, ерошит свои седые волосы:
– Господи, ну сколько можно? Я же объяснял – это ради твоей безопасности. После того случая…
– Хватит! – обрываю его, чувствуя, как закипает кровь. – Давай без этой фигни, Клаус. Мы оба знаем, что дело в твоей мании контроля.
Его лицо мгновенно темнеет.
– Следи за языком, – рычит он, делая шаг ко мне. – Не забывай, ты всё ещё моя дочь. Будешь делать, как я скажу.
Фыркаю, стараясь не показать, как меня трясет от злости:
– Дочь? Серьёзно? Нормальные отцы не держат дочерей как в тюрьме.
Отворачиваюсь к окну, сжимая кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони. Внутри всё кипит. Только он умеет так выбесить за считанные секунды. Клаус подходит ближе, я чувствую его присутствие за спиной:
– Слушай, Мелисса. То, что с тобой случилось – охренеть какой ужас. Но худшее позади. Тут ты в безопасности. И хватит драматизировать, ты же выходишь.
Пытается тронуть за плечо, я шарахаюсь в сторону, как от огня:
– Не трогай! Ты ни черта не понимаешь. Это не дом, а клетка. А выхожу я только с тобой, да ещё в идиотском парике. Это по-твоему нормально?
Клаус на мгновение застывает, явно не ожидав такого отпора. На его лице мелькает что-то похожее на боль, но он быстро берет себя в руки. Его черты каменеют:
– Иди к себе. Разговор окончен.
Гордо вздёрнув подбородок, ухожу. Но внутри всё дрожит от обиды и злости, к горлу подкатывает комок. Захлопнув дверь своей комнаты, сползаю по ней на пол. Боже, когда уже это закончится? Когда я снова смогу жить как человек? Слезы катятся по щекам, и я даже не пытаюсь их сдержать.
