Близился вечер. Тени удлинились, а тропа почти пропала из виду, прячась под травой и кустами, словно лес оскорбляло вторжение чужаков. Но меня научили замечать все скрытое и невидимое, и мрак не был мне преградой. Я продолжил путь и проехал мимо зарослей бамбука и высоких деревьев, на которых висела священная веревка, знаменующая, что здесь живут ками.
Хакаимоно встрепенулся в моем сознании. Я остановил лошадь и прислушался, силясь уловить что-нибудь помимо вздохов запыхавшегося животного подо мной. Лес вокруг был тих и спокоен, тени заволокли почти все, кроме нескольких пестрых пятен закатного солнца.
С предельной осторожностью я слегка ослабил контроль над мечом и ощутил вокруг себя страх и учащенное сердцебиение множества живых существ. Чего они хотели, напасть на нас? Из кустов впереди послышалось негромкое шуршание, и моя лошадь вся напряглась и застыла как вкопанная.
В следующий миг из-за деревьев, треща ветками, выскочило перепуганное стадо оленей и понеслось на меня. Мой пульс мгновенно подскочил, а лошадь с громким ржанием встала на дыбы. Она хотела пуститься вскачь, но я удержался в седле, сжав коленями ее бока и натянув поводья, смог ее остановить. Она дрожала и то и дело фыркала, прижав уши к голове, пока олени проносились мимо нас в лесную чащу. Хакаимоно вспыхнул, и я с усилием усмирил еще и демона внутри себя.
Когда лошадь успокоилась, я тихо вздохнул и вдруг почувствовал в воздухе едва уловимый запах дыма. Присмотревшись, я заметил черный вихрь, поднимающийся над кронами деревьев, и пустил лошадь галопом. Мы неслись по тропе, и в моем сознании жарко пульсировал Хакаимоно, чувствуя приближение кровопролития – и смерти.
Воздух стал мглистым и отчетливо запах горящим деревом. Внутри у меня все сжалось. Подняв глаза, я увидел в небе бледно-красное свечение. Маленькие лесные создания – кролики, белки и другие зверьки – спешили нам навстречу, торопясь убежать как можно дальше, и моя лошадь, вновь испугавшись, заартачилась. Я с силой ударил ее пятками под ребра, и мы продолжили путь. Я понимал, что ее напугал вовсе не огонь. В лесу ощущалось чье-то присутствие. Но кто бы ни прятался здесь, я никак не мог допустить, чтобы мне помешали исполнить мою миссию. Я должен был достать свиток.
Как только мы добрались до узких полуразрушенных ступенек, ведущих через бамбуковый лес, из кустов, вращаясь, вылетел серп кама и ударил мою лошадь в шею. Животное вскрикнуло и рухнуло на землю, а я, успев выпрыгнуть из седла, откатился в сторону. Еще один серп просвистел у меня над плечом.
Из бамбуковых зарослей высыпала ватага маленьких диковинных созданий. Скалясь и размахивая кинжалами, они обступили лошадь, которая все пыталась подняться на ноги, запрыгнули ей на спину и стали с криками тыкать в нее своим оружием. Смертельно раненное животное в ужасе вскочило и понеслось по тропе вместе с новыми демоническими наездниками, которые крепко схватились за седло. Остальные решительно зашагали мне навстречу.
Аманодзяку? Я ощутил одновременно и изумление, и беспокойство, а Хакаимоно вновь заволновался, почуяв новые смерти. Я уже сталкивался с этими существами, но в куда меньших количествах. Откуда их столько?
Я выхватил Камигороши, когда демоны с криком бросились в атаку. Одним ударом я рассек пополам первую волну нападавших, отправляя их прямиком обратно в Дзигоку; тела и головы полетели во все стороны, а воздух огласился истошными воплями. Я выскочил вперед, увернулся от копья, вонзил меч прямо в глаз очередному демону, а другого – обезглавил. А потом оказался в самой гуще аманодзяку, в непроглядном хаосе клыков, когтей и клинков. Неудержимый восторг Хакаимоно разлился по моим венам, и я отдался смертоносной пляске.
