– Я у вас дома? – спросила Саша, следя за каждым движением незнакомки.
– У меня? Ну что ты! – женщина звонко рассмеялась. – Нет, мой дом вон там, – женщина показала куда-то в окошко. – Хорошо, что метель утихла, а то санки бы и не проехали. Это теперь твой дом, – сказала женщина, обводя глазами комнату.
Саша не могла поверить своим ушам. Её дом? Эта женщина или сумасшедшая, или замечательная актриса. Да она её разыгрывает! Всё больше Саша убеждалась в том, что Павел придумал для неё это изощренное наказание. Какая дикая месть!
– Послушайте, Злата, – Саша вспомнила, как женщина ей представилась, и решила обратиться к ней по имени, – я не знаю, кто вы, и не понимаю, зачем вы во всём этом участвуете. Это уже не смешно! Я не знаю, сколько Павел вам за это платит, но пока ещё есть возможность, я советую вам прекратить. Никакие деньги не стоят того, чтобы садиться в тюрьму. Он ненормальный, одержимый, может быть, даже псих, но мы с ним разберёмся без посторонних. Пожалуйста, позвоните ему или дайте мне телефон, я сама позвоню, и через пять минут все это закончится.
– А ты правда странная, не зря Егор говорит, что ты болтушка, – сказала женщина, глядя на Сашу с улыбкой, как глядят на проказливых, но любимых детей. – Забудь ты своего Павла, нет его больше.
– Что значит нет? – повторила Саша. – Кто вы такая? И где я, в конце концов?!
– Я же сказала – ты дома. А кто я? Если хочешь буду тебе подругой, а не хочешь, и не надо, я не навязываюсь. Умываться будешь? Вода согрелась.
Саша не понимала, что ей делать. Она боялась, что если начнет упорствовать с вопросами, то ситуация может ухудшиться. Сейчас по крайней мере её никто не обижал. Женщина была странная на всю голову, но вроде безобидная. Надо набраться немного терпения, сейчас она её разговорит.
– Да, конечно, умываться буду, – Саша встала и подошла к умывальнику. Злата налила в него ковшиком холодной воды из ведра.
– Подожди, сейчас я горячей налью, а то застудишься, – она ловко подхватила полотенцем кастрюлю с горячей водой и вылила её содержимое в умывальник. – Ну, мойся, пойду я, – сказала женщина и направилась к выходу, – скажу Егору, чтобы завтрак подавал.
– Вы уходите? – вдруг спохватилась Саша и поймала женщину за рукав. Вдруг ей стало страшно, а что будет, если эта женщина, правда, уйдет? Если придёт этот неизвестный Егор? Нет, пусть уж лучше она останется. С женщиной Саша чувствовала себя спокойнее. – Не уходите, пожалуйста.
– Глупая, чего разволновалась? Тут я, в сени только выйду. Мойся давай. – Злата расцепила Сашины пальцы и высвободила свою руку. – То смотришь волчонком, то отпускать не хочешь! Смешная девка, – сказала женщина и вышла из комнаты. Снова щёлкнул металлический засов на двери.
Саша потрогала воду в умывальнике, та была приятно тёплой, она быстро скинула сорочку и обмыла лицо, грудь, шею и руки, – не душ, конечно, но хоть что-то! Ладно, делать нечего, надо посмотреть, какую одежду ей принесла эта женщина. На скамейке стопкой лежали застиранная синяя кофта, непонятного цвета юбка, плотные колготки заштопанные на пятках и шерстяные носки.
– Вот это наряд… – произнесла Саша в задумчивости. Точно Пашка издевается, решил её проучить, чтобы она после своих Шанелей и Гуччи поносила эти обноски. Ну ничего, она наденет, не испугается. С отчаянной злостью Саша оделась. Юбка и кофта были больше её на два размера, кофта висела на ней, как мешок, а юбка и вовсе падала. Саша огляделась в поисках булавки или пояса. У окна стоял комод, на нём лежала вязаная крючком салфетка, а на ней медное блюдечко, в котором хранились мелкие монетки, разномастные пуговицы, старый леденец в вытертой обёртке, и, к счастью, среди всего этого «добра» нашлась одна кривая булавка. Саша заколола юбку на талии и удовлетворенно вздохнула: теперь можно как-то жить. Над комодом висело засиженное мухами зеркало, Саша невольно бросила взгляд на свое отражение. Выглядела она ужасно: тёмные круги под глазами, бледная кожа, спутанные волосы. В её сумке была расчёска, но где сумка? Где её телефон? И сколько она уже здесь? Какой сегодня день?
