Литературный атлас - страница 17



Нужен очень стране, словно щит!..
Но наметился странный конфуз
В той стране, что могучей была,
И рассыпался славный Союз —
Таковой его стала судьба…
И ретивые «дяди», что власть,
Поразмыслив умишком своим,
Рассудили, что хватит, мол, всласть
Городок сей «держать и кормить».
Что рентабельность выше должна б,
А заказам московским «хана!»
Посему упраздненья волна
Иультина коснулась сполна…
Отозвали финансы… Потом
Прекратили продукты возить…
Холодком понесло в каждый дом,
И решили сей город закрыть.
Постепенно посёлок редел,
И жильцы улетали гурьбой,
С сожаленьем, узрев беспредел,
С болью в сердце, оставив дом свой…
И остались стоять как бойцы
Все дома и от прииска цеха —
Всё, что строили наши отцы,
Как казалось тогда на века!
Сколь ещё сёл, что «моно» зовут,
А особенно по Северам;
Их считала страна за редут,
Важный по оборонным делам…
И гордились, что недра земли
Покоряет тот смелый народ,
И они гордо имя несли —
Мы из северных дальних широт…
Вот средь длинного списка потерь,
Что Союза развал нам «помог»,
Есть значимая строчка теперь:
Иультин в ней – плачевный итог…
Поколенье ушло навсегда,
Жизнь, потратив на этот проект,
И теперь лишь медвежья тропа —
Жизни той отдалённый привет…
И забудутся все имена,
Что творили такие дела,
И не вспомнит родная страна,
Не прибудет героям хвала…
Всё же верится мне – смельчаки,
В коих совесть не гаснет на миг,
В Иультине зажгут огоньки —
Предки жизнь положили для них!
Октябрь 2024 г.

Татьяна Бадакова

Элиста

Засыпает моя Элиста.
Безмятежную дарят радость
Бульваров ночных красота,
Газонов цветочная сладость.
С тишиною в обнимку пройти
Золотыми воротами[1], веря —
Колокольчик исполнит мечты,
Приоткроются к счастью двери.
Алтын Гасын[2] привечает взором,
Серебристым бликом мерцая.
Посланием неба тебя, мой город,
Цаган Аава[3] благословляет.
Снов волшебных вам, элистинцы,
Да исполнятся добрые думы.
Свет любви засияет на лицах
Отражением лика Будды.
Засыпает моя Элиста…
До чего безмятежная благость!
Есть на свете и краше места,
Но отрады иной мне не надо.

Признание городу Ханты-Мансийску, где я родилась

Если родился в дремучем лесу —

деревья и земля дают опору.

Я не был одинок.

У меня были сосны.

Пер Улов Энквист,
шведский писатель
Родилась на макушке весны,
Не калмыцкой, нежно-тюльпанной.
Край сибирский, смолистой сосны
Моей родиной стал нежданно.
Колыбельные пела тайга,
И баюкал суровый Иртыш.
Я порою бываю строга,
Ты поймёшь меня и простишь.
Как слились во мне, я не знаю,
Сердцу милые два уголка —
Степь, что без конца и без края,
И дремучая чаща-тайга?

Здравствуй и прощай!

Городу детства, любимой Башанте[4]

Знакомой тропинкой
От школы до дома
Пройти мне, казалось, пустяк.
Но груз многих лет,
Накопленный мною,
Весомый – почти пятьдесят.
Картина обычная —
По улице сельской…
Но что это? Кто здесь чудит?
Ведь это не женщина —
Вполне симпатичная
Девчонка с портфелем бежит.
В фартучке школьном,
С огромным бантом
С подружкою Динкой вдвоём
Знакомой тропинкой
От школы до дома,
Болтая о том и о сём.
Идём через парк,
Тут наша скамейка.
Присядем, и времечко есть.
И булочку школьную,
Столь аппетитную,
С тобою нам надо доесть.
Скорей побежали!
Вот и мороженое,
Смотри, тётя Дуся везёт.
Стаканчик бумажный
С чудом прохладным
Тебе, улыбаясь, даёт.
Известная площадь.
«Здравствуй, дедушка Ленин!
Любимым ты был детворой.
Узнал меня? Вспомнил?
Мы здесь пионерами
Частенько встречались с тобой».
А дальше – качели,
Мечта детворы.
Всё так же скрипят и скрипят.
Как быстро взлетели