Литейный мост - страница 9

Федя снова утвердительно кивнула.

– Ага, – продолжил Кирилл, – мы ведь очень даже можем оказаться индиго.

Ну, про это Федя много чего знала. И в Интернете читала, и бабушка подозревала ее с товарищами в принадлежности к этой новой расе людей. Она хотела было рассказать другу о портрете со свечкой, но не решилась перебить и снова лишь кивнула. Кирилл все больше воодушевлялся и, кто знает, может быть даже сиял своей синей аурой посильнее энергосберегающих лампочек, рассеянных по потолку.

– Мы действительно что-то можем сделать. Надо только очень направленно хотеть. Надо всем ребятам сказать. Ты как, согласна?

Конечно, она была согласна. Она даже не мечтала о том, что Кирилл так поддержит ее. Она думала, будет в одиночестве воевать с классом за свою великую идею. Но оказалось, их уже двое. А может, и остальные ребята всё сразу поймут, если уж они индиго. И Валерия Ивановна тоже.

Они решили на следующий день после уроков собрать ребят у Кирилла: у него в квартире была большая комната-гостиная, где им разрешали иногда встречаться всем классом, надеясь на их разумное поведение.

Сначала все обменивались новостями и впечатлениями, пили лимонад, привезенный отцом Игоря Егорова из Финляндии, и сравнивали его с питерским: «Наши готовы даже воду бодяжить, лишь бы денег побольше наварить». Потом кто-то сказал:

– Кирилл, что за базар? Чего висим? Давайте уже быстрей, нам level нужно идти получать.

Кирилл кивнул, встал посреди гостиной и начал:

– Речь о Питере. О нашем городе.

– У-у-у! – протянул кто-то. – Опять сверхидеи.

– Да! Это сверхидея, – твердо произнес Кирилл, – но она не моя. Она Федина.

– Час от часу не легче! – усмехнулась Нюша. – О, Федя у нас девочка с идеей! Давай уже, Кирочка, не тяни.

– Ну, это не новость, – проворковала Катя Сокольская – высокая, стройная, единственная из блондинок, осмелившаяся стать брюнеткой. Она сидела в кресле, манерно закинув ногу на ногу, и держала бокал с колой, как будто в нем было изысканное бордо. Стильная француженка с картинки в глянцевом журнале. – Федя у нас не девушка, а генератор идей; их все только перечислить – на книжку наберется. Боже сохрани!

Федя готовила речь, она знала, что и как нужно сказать одноклассникам, но, встретив явную незаинтересованность ребят, смутилась и брякнула первое пришедшее в голову:

– Я хочу сказать, что Валерия Ивановна не права.

В комнате стало так тихо, что было слышно электрическое потрескивание пузырьков газа в бокалах.

– Ну-ну? – послышался чей-то смешок.

Федя поняла, что проиграла с первого хода, но сдаваться пока не собиралась.

– Да, – громко сказала она, – наша любимая и замечательная Валерия Ивановна не права в том, что нам всем нужно уезжать. Я считаю, что это не так. Уехать мы всегда успеем…

– А вот это не факт, – перебил ее Артем Григорьев, в прошлом году лучший в городе по истории. – Мои родители сейчас жалеют, что не послушали в свое время друзей. Всё из-за юношеских патриотических идей. Их друзья теперь в Штатах, в Оклахомском читают историю славянских народов.

– Ну, твои тоже в универе, в нашем, питерском, насколько я в курсе, – парировал Кирилл.

Артем произнес, презрительно кривя губы:

– Тебе разницу в окладах сказать? Или сам умный, догадаешься?

– Вот и я про это. – Игорь Егоров поднялся с дивана и, давая понять, что разговор считает несостоятельным, сделал пару шагов к выходу. – Людям нужно деньги зарабатывать. То есть работать там, где платят.