Кэйлан кивнул, представляя высокий императорский трон, на котором сидит пышный мужчина средних лет. А за ним, в тени престола стоит она. Женщина с черным взглядом и невозмутимым выражением на точёном лице.
– И её нельзя вернуть? – то ли с надеждой, то ли с облегчением задал вопрос парень.
Он был бы рад, если бы она отказалась от неё насовсем. Тогда гонения на неё прекратились бы, она могла бы спрятаться где-нибудь далеко отсюда, начать тихую, спокойную жизнь. С ним, например.
Он покачал головой на свои мысли. Пара длинных кудрей упали на глаза. Марион протянула руку и аккуратно убрала волосы назад.
– Не думал подстричься?
Он молчал, пристально наблюдая за ней.
– Её можно вернуть. И я сделаю это.
– А…
– Последний вопрос, – перебила она его. – С умом.
– Почему я всё ещё с тобой?
Марион задумалась. Треск костра нарушал тишину, воцарившуюся между ними. Словно тонким, неосязаемым куполом накрыло парня, в ожидании ответа женщины. Он наблюдал как она задумчиво следит за языками пламени, перебирая в голове ответ, составляя его, словно пазл.
– Твоя наивная вера в справедливость и мир, которыми я когда-то тоже жила, твоя искренность и чистота, которые я давно потеряла… ты стал напоминанием о том, ради чего я когда-то отказалась от магии и служила императору. Внутри тебя пламя, которого когда-то лишили меня.
Она улыбнулась, взглянув на юношу. Мягко взяла его за руку. Кэйлан расслабился, ощутив прикосновение, и смущенно опустил взгляд на переплетённые руки.
– И несмотря на свою неопытность, ты обладаешь редким качеством – ты не боишься видеть во мне не врага, а союзника. Я чувствую, что в этой чистоте и искренности есть сила, которая убеждает меня – даже в самом жестоком мире остаётся место для сострадания и надежды.
Кэйлан кивнул, удовлетворённый ответом. Внутри него затрепетали нежные чувства. Он улыбнулся ведьме, сжав её руку в ответ.
– Если ты видишь во мне того, кто поддерживает твою веру в то, что мир, свободный от жестокости, все еще возможен, то будет так. Я буду рядом, буду помогать тебе строить мир без зла и разрушений. Столько, сколько тебе потребуется, хоть всю свою короткую человеческую жизнь, – выпалил Кэйлан, боясь нарушить столь интимный для него момент.
Больше всего на свете он хотел бы сейчас услышать её согласие. И тогда он никогда бы не был одинок, у него была бы значимая цель. Подле Марион в нём просыпается сокрытая ранее сила, нерушимый дух.
– Скоро рассвет, – тихо заметила женщина, наблюдая за багровым заревом на горизонте.
Марион аккуратно высвободила тонкие руки из напряженных пальцев парня. Кэйлан ощутил прохладу и сердце заныло.
Она расстелила плащ ближе к костру. Взяла сумку и подложила её под голову. Пламя освещало её уставший взгляд. Щеки раскраснелись от жара, грудь медленно вздымалась. Губы были сомкнуты в тревожном молчании. Она выжидала. Оказавшись так близко к городу, но стараясь сохранить остатки самообладания, она решила навестить знакомых с самого утра. Но ночь казалась такой пугающе долгой.
Кэйлан двинулся ближе к женщине, лег рядом, наблюдая за танцем пламени на сосредоточенном лице, и постарался выкинуть из головы события последних часов, сохранив внутри себя лишь слова ведьмы.
– Кэйлан?
– Мм? – он сморгнул задумчивость, переводя взгляд на ведьму, что смотрела на звёздное небо, сцепив руки на груди.
– О чём ты мечтаешь?
– Я… – он тихо вздохнул, набираясь смелости произнести вслух то, что бурлит в глубине его души столь долгое время. – Я мечтаю… стоить чего-то. Быть тем, кто оставит после себя след.
