– Стать великим? – спросила Марион. Он слышал в её голосе улыбку.
– Да. Наверное. Хочу, чтобы моя жизнь была значима.
– Только лишь для тебя, или для всего мира?
– Для начала для меня, но, если она будет значима и для всего мира, я не стану противиться.
Марион улыбнулась, не отвечая. О чём думала ведьма в это мгновение Кэйлан не мог угадать. Он размеренно дышал, наблюдая за ней, пока сон не завладел его разумом.
Во снах с его рук стекала кровь, раздавался звук прорезающейся мечом плоти, лес окутывал холодом, а женщина, ради которой ему казалось, он готов на всё, кричала в языках пламени.
Глава 5.
Ласковым щебетанием птиц встречало Кэйлана это утро. Он неспеша открыл глаза и потянулся, почесал кудрявый вихрь из волос на своей голове и сел. Огонь уже давно погас, но он все равно ощущал тепло. Лежанка рядом пустовала, и парень слегка занервничал, допуская мысль, что женщина решила покинуть его, пока он спит. Он встал и огляделся, разминая затекшую шею и слегка пульсирующие мышцы на руках.
Близ Бласо всегда светило солнце, сам город притягивал путников своими яркими флагами, россыпью цветочных полей и базарами, на которых можно было встретить всё, что приходит на ум человеку, обремененному богатством. Кэйлан никогда не держал в руках больше десятка золотых, и то, в тот раз он всего лишь доставлял плату хозяйке дома наслаждений за бурные ночи его рыцаря, но ему нравилось представлять, что он купил бы себе разбогатев.
Дом, большой и просторный, но не вычурный и вырывающий глаз своим великолепием, а уютный, близ реки, с большим садом, беседкой для летних ужинов на свежем воздухе, и собственным загоном для лошадей. Кэйлан любил лошадей. Одним из ранних воспоминаний из детства было то, как отец посадил его на коня. Конь был послушный и ласковый, любил есть яблоки из рук, в наслаждении прикрывал глаза, когда ему расчесывали гриву. Кэйлан любил лошадь своего рыцаря, Медовую Айви. Выбором имени для неё послужил теплый цвет гривы с медным отливом. Айви была своенравной и гордой, не позволяла прикасаться к себе чужим, грозно пыхтела, когда к ней пытались приблизиться те, кому она не доверяла. А доверяла она только двоим – Капо и Кэйлану. Первый баловал её, но был строг во время тренировочных заездов, а второй просто любил её и заботился. Вечерами Кэйлану было позволено брать Медовую Айви и проезжаться галопом по окраинам. Так и лошадь отдыхала от изнурительных заездов, щипая сладкую траву на цветочных полях и скача туда, куда хотелось ей, и Кэйлан был занят на несколько часов, не путаясь под ногами.
И вот сейчас, когда он увидел, как Марион тянет за собой вороного коня с блестящей гривой, он сначала восхитился, а только потом задал главный вопрос:
– Откуда конь?
Женщина подошла ближе, подводя неподдающееся животное, и устало выдохнула.
– Вчерашние гости оставили в подарок, полагаю они либо скакали на нём втроем, либо выкрали для перевозки моего тела.
– А что… – понизив голос, склонился к женщине он. – Что с телами?
– Думала ты приберешься за собой, – буднично ответила она.
Марион провела рукой по черной с синим отливом гриве. Конь пристально следил за её рукой.
– Тогда я должен… – занервничал парень, дергано осматривая их стоянку и ища взглядом то, что помогло бы ему в сокрытии тел.
– Не смешно? – улыбнулась Марион. – Это была шутка, Кэйлан. Я всё сделала пока ты спал.
Парень осуждающе взглянул на её повеселевшее лицо. Покачал головой, когда она игриво подмигнула, и нервно провел рукой по беспорядку на голове.
