– Он может вернуться, это же не просто так! – как же он меня достал со своей паникой. Почему некоторые так склонны к панике? Проще ведь спокойно сидеть и не накручивать себя.
– Какой там дом? Как это сборище литераторов вообще выглядит? – из-за его трепа я забыла адрес.
Димка останавливается, то же приходится делать и мне. Пока он замерзшими пальцами тарабанит по планшету, я смотрю по сторонам. Женщина в лыжном сером костюме и вязаной серой шапке вот-вот поравняется с нами.
– Где-то здесь же… – бормочет Димка, попутно проклиная связь, из-за которой всё долго грузится.
– Простите! – по-моему, проще спросить, чем ждать, когда Димка что-то найдет. – Вы не подскажите, где дом литераторов?.. – я не совсем уверена, что это место называется именно так, потому замолкаю на мгновение, после чего добавляю: – …Или что-то в этом роде?
Женщина бросает на меня оценивающий взгляд своими огромными зелеными глазами, которым не помешал бы черный карандаш, без него они выглядят на ее лице бесцветными.
– Значит, расклад такой, – начинает она, поражая таким началом разговора. – Сейчас доходите вон до того дома с аркой… – она указывает на дом, около которого наставлена куча машин. – …Проходите под арку, а там, во дворе, будет это заведение.
Я не успеваю сказать спасибо, как и Дима, который бросил свою затею с загрузкой карты, женщина продолжает свой путь и даже не оглядывается в нашу сторону.
– Странная какая-то, – смотря ей вслед, говорю Димке.
– Нормальная баба, – отвечает он, как будто я сморозила какую-то глупость, и тянет за собой в сторону дома с аркой.
Как попасть в такое, как сказала женщина, заведение? Мы долго думали об этом, пока я не полезла в свою сумку за сигаретами. Среди кучи ненужного хлама, косметики и чего-то еще в сумке лежал каталог какой-то косметической фирмы. Решив, что мы вполне сойдем за консультантов, которых везде и всюду пропускают, мы собрали всю мою косметику и отправились на поиски дома литераторов.
– А если не пропустят? Как ты себе это представляешь? – мне следовало бы оставить его где-нибудь, Димка сеял панику на каждом шагу и мешал мне представлять дом писателей.
Наверняка, здание должно быть громоздким, наравне с каким-нибудь театром или домом культуры; а внутри мне почему-то представляется всё в зеленых тонах – шторы, лампы, ковры и кресла. Все пропитано тишиной, кругом люди в очках что-то пишут… Может быть, по полу, в каких-нибудь коридорах, разбросаны листы бумаги, а где-то на втором этаже, например, спорят самые настоящие писатели.
– Заткнись! – от своих представлений мне скорее хочется попасть в эту обитель и не хочется слушать Димку. Да, когда твоя работа напрямую связана с психами, хочется как-то сменить обстановку и даже немного приобщиться к культуре.
Мы идем по заснеженному тротуару. С какой-то стати снегу приспичило сегодня лететь хлопьями на скользкие дороги, быть мокрым и тяжелым, налипать на одежду и тут же таять. Пуховик мой сначала был будто в пятнах из-за снега, а потом он просто-напросто намок и стал темнее обычного, с Димкиным пуховиком случилось то же самое.
– О, вот табличка! Это здесь! – на голубом фоне много золотых букв, а здание… Оно совсем не совпало с моими представлениями – обыкновенный жилой дом, на первом этаже которого и расположились литераторы.
– Этот кошмар? – вырвалось у меня. Наверное, я так и продолжила бы разочарованно смотреть на то, что пришлось увидеть, но Димка снова дернул за руку и повёл за собой.
